Папина дочка

— Нет, я решительно не могу терпеть этого парня, — бухтел Гоша, зажав меня в прихожей между стеной и туалетной дверью. — Наша дочь заслуживает лучшего, чем этот ушастый придурок. И щель между зубами у него отвратительная.
Этот разговор у нас повторяется с завидным постоянством. Все Таськины приятели Гоше не по душе. Разница только в физических и умственных дефектах соискателей на сердце нашей дочери. Предыдущий, например, был кривоног и «слишком продуманный», по версии любящего отца.
— У меня так никогда парня не будет, — ревела вечером Таська, после того, как очередной ухажер выскочил за дверь, даже не обувшись. Гоша злорадно хохотал ему вслед и крутил пальцем у виска. После расспросов о родне до седьмого колена любящий отец поинтересовался, были ли в роду алкоголики или серийные убийцы, заставив беднягу покраснеть и вправду выдающимися ушами. После трехчасового допроса с применением пыток шахматами мальчишка позорно ретировался, шепнув Таське, что, наверное, больше не позвонит, потому что еще одного такого морального аутодафе больше не вынесет.
— И зачем тебе такой? Он же не борется за тебя. Да и потом, представь, если ты за него замуж выйдешь, и у вас дети пойдут с такими ушами. Это же ужас, — успокаивал дочь Гоша, гладя по непослушным кудрям.
— Ага, уши у него зачетные, — весело заколыхался Димка. — Я аж обрадовался, думал, если вы встречаться будете, я его «Парапланом» звать буду. Ему б понравилось.
— У него и зубы, как у Спанч Боба, — внес свои пять копеек Жорик, доедая принесенную сбежавшим женихом шоколадку.
— Заткнитесь, что за люди вы такие? — вызверилась Таська. — Ну я вам устрою. Не нравятся стандартные, найду себе неформат, — злорадно пообещала она и, схватив апельсин, гордо удалилась в свою комнату, в пылу ярости забыв, что совсем недавно страдала.
— Нет, Биби, ты представляешь, какой цирк мои опять устроили, — жаловалась она по скайпу своей закадычной подружке, заходясь от злости. — Параплан — надо же придумать такое. Хотя, уши у него, конечно, капец.
— А я тебе говорила, нефига его домой приглашать, — подпевала ей Биби. — Предки у тебя — те еще чекалды. Они и на меня косо поглядывают. Не нравлюсь я им, прям кожей чувствую.
— Ты же не Киркоров, чтоб всем нравиться, — брызжа в экран моего компьютера апельсиновым соком, рассуждала Таська.
— А неформат, это как? — поинтересовался вечером Гоша, доставая из холодильника запотевшую бутылку пива.
— Да кто ж их знает, — пожала я плечами.
Две недели мы не видели ни одного мальчика. Таська молчала, как партизан, и мы расслабились. Даже забыли об ее обещании. Как оказалось, напрасно.
— Завтра у нас будет гость, — пообещала дочурка, ехидно улыбаясь. — Вы там подготовьтесь, а то вдруг яда не хватит, чтоб с клыков капал.

— А что, будет повод? — оживился Гоша.
— Этот вам понравится. Гарантирую, — хмыкнула красотка.
К двум часам следующего дня мы уже изнывали от любопытства. Почти переселившаяся к нам Ани хлопотала на кухне, готовя единственное блюдо, которое у нее получалось съедобным — спагетти болоньезе из пакетика. Хотя, наш капризный в еде сын из ее рук готов есть даже жареную хлорку. В принципе, все ее кулинарные эксперименты один в один повторяли вкус жареной на масле туалетной бумаги.
— Как думаешь, Таськиному ухажеру понравится моя стряпня? — переживала девушка, заглядывая мне в глаза.
—Ухгм, — мычала я, стараясь отвести взгляд.
После кулинарных экзерсисов моей почти снохи мы всем семейством переселяемся поближе к туалету и скребемся в вышеозначенный уголок задумчивости, соблюдая очередь и сдирая при этом ногти в кровь. Гоша все время недоумевает, как из свежих продуктов можно приготовить адскую смесь.
— Тут даже мне не придется стараться, — шепнул мой муж, потирая руки. Новый парень нашей дочери после Аниного обеда навсегда забудет дорогу в этот дом.
К четырем часам мы уже изнывали. Я подмигивала одним глазом, нервно обводя взглядом возбужденно-измученных членов семейства. Когда по квартире вихрем пронесся дверной звонок, реагировали мы уже вяло.
— Я открою, — выкрикнула Ани, которая не в состоянии усидеть на месте и десяти минут, и ломанулась в прихожую. Спустя одну минуту девушка вернулась.
— Это пипец, — сказала она и упала на диван рядом со своим почти свекром. У меня замерло сердце.
— Знакомьтесь, это Нгок, — ядовито улыбаясь, произнесла любящая дочура, являя миру нового воздыхателя. Глядя на наши вытянувшиеся физиономии, она явно наслаждалась произведенным эффектом.
— Агрхма, — вякнул Гоша и замолчал, явно не находя слов.
Онеметь было от чего. Перед нами стоял молодой человек явно азиатской внешности, но даже не это нас поразило. Подумаешь, мы же не расисты. Нгок был слегка экстравагантен. Нет, я вру. Он был космически, до сумасбродства эксцентрический. Торчащие в стороны патлы, щедро вымазанные гелем, топорщились, как иглы взбесившегося дикобраза, толстовка кислотно-желтого цвета сбивала с ног своей яркостью, и я почувствовала, как мигрень запускает свои щупальца в мой обалдевший мозг. Штаны, метко прозванные моим сыном «обосранки», мне понравились: в мотающейся до пола мотне можно было утащить килограмм двадцать картошки вообще безо всяких проблем. Венчали всю эту красоту ярко-розовые кроссовки размера пятьдесят пятого.
— О, моя твоя позвать к столу, — придушенно промычал Гоша, явно не зная, как завязать беседу.

— «Моя» с удовольствием примет «твоя» приглашение, — белозубо улыбнулся парень. — Хотя, мне больше нравится, когда со мной говорят нормально, а не как с имбецилом. Я родился и вырос здесь и по-корейски почти не говорю.
— Офигеть, Джеки Чан, — завороженно распахнул глазенки Жорик. — Покажешь приемчик?
— И покажу и научу, — засмеялся Нгок, чем навсегда снискал расположение моего младшего сына, который, как приклеенный, вертелся возле нового знакомого, так похожего на его кумира.
Нгок очаровал всех. Сначала он съел предложенное ему Ани противное месиво, тактично хваля рдеющую под его взглядом девушку. Димка злобно зыркал глазами то на любимую, то на Таськиного избранника, и явно ревновал, но лишь до тех пор, пока Нгок не увидел стоящую у стены сынову гитару.
— Классный инструмент, — улыбнулся парень, и Димка растаял. Гитару он любил до дрожи, она шла у него на втором месте после Ани.
— Боже, боже. Лучше уж ушастый Спанч Боб, чем Джеки Чан, — бухтел Гоша, зажав меня в прихожей между стеной и туалетной дверью, пока Нгок играл балладу любимой Димкиной Металлики на Димкиной же гитаре.
— Нормальный, вроде бы, парень, — шепнула я.
— Ага, нормальный. Ну ничего, пора мне подключаться. Гляди, с какими криками он слиняет, роняя свои розовые лыжи через полчаса.
— Ну-ну, — хмыкнула я, глядя в удаляющуюся спину мужа. Точно за шахматами побежал.
Нгок разделал Гошу вчистую. Муж злился, краснел лицом, но на парня смотрел уважительно.
— Я кандидат в мастера, — кипятился муж, — а этот Джеки Чан разделал меня, как мальчишку. Явно жульничал. Ну ничего, я отыграюсь.
А Нгок смотрел на Таську своими странными, всегда улыбающимися глазами, и я поняла, что у нас теперь станет еще веселее.
— Мам, он классный, — делилась со мной дочь, а я гадала, выдержит ли этот замечательный парень тяжелый характер моей капризницы дочери. Утром, проходя мимо ее комнаты, я удивилась, как она собирается принимать гостя в таком бардаке, было впечатление, что по ее хоромам пронесся тайфун. Сейчас в комнате царил идеальный порядок.
— Когда ты успела убраться? — удивленно спросила я.
— А, это не я, — махнула рукой Тасенька. — Нгок вычистил все. Хотел еще шкаф разобрать, но я не позволила — там черт ногу сломит. Он и дома все сам делает: и моет, и чистит, и готовит, — загибала пальцы красотка, а я онемела. Мне хотелось сказать: в такое сокровище нужно вцепиться и не отпускать ни на шаг.
— А, кстати, его имя означает «Драгоценный камень», — засыпая, прошептала Таська.
— Где же ты нашла такое сокровище? — поинтересовалась я.
— Места надо знать, — сказала дочь и засопела, уносясь в царство Морфея.
— Неплохой парень, — хмыкнул Гоша, задумчиво переставляя фигуры на шахматной доске. — Не сбежал. Видела, как он смотрел на Таську? И меня не испугался. Пусть встречаются, — разрешил он. —
Завтра обещал еще со мной поиграть. Скажи Таське, чтобы пока я не отыгрался, характер свой ему не показывала. А будет обижать парня, со мной иметь дело будет.
Да, есть люди, как драгоценные камни, способные озарить своим присутствием все вокруг. Познакомившись со странным, экстравагантным Нгоком, мы сначала офонарели от его внешнего вида, но узнав поближе, перестали замечать странный внешний вид. Одно могу сказать точно: удивить меня, мать троих детей, очень сложно. Что ж, поживем — увидим.