** * Когда она первый раз, много лет назад, увидела этот снимок, ей бросилось в глаза, что на серебряной цепочке вокруг шеи висит теперь небольшой медальон. К тому времени Майкл уже учился в колледже и не жил с ними, так что, когда Ричард и Кэролин вечером легли спать, она достала увеличительное стекло Майкла, которым тот пользовался, когда собирал марки, и через него стала разглядывать медальон.
— Господи, — выдохнула она.
На медальоне было выгравировано: «Франческа». Единственная маленькая нескромность, которую Роберт себе позволил. И она, улыбаясь, простила его. С тех пор на каждом фото он появлялся с медальоном на серебряной цепочке.
** * Все эти годы, Франческа, я живу с ощущением, будто мое сердце покрылось пылью, — по-другому это не назовешь. До тебя в моей жизни было немало женщин, но после тебя — ни одной. Я не давал никаких обетов, просто эта сторона жизни меня больше не интересовала.
Вот для чего я пришёл на эту планету, и именно сейчас, Франческа. Не для того, чтобы бродить по земле или снимать на плёнку какие-то предметы. Я здесь, чтобы любить тебя.
** * Люди, стремясь восполнить комплекс культурной неполноценности жизни в округе Мэдисон, ими же самими созданный, говорили: «Какое прекрасное место, чтобы растить детей». И всегда в таких случаях хотелось спросить: «А прекрасное ли это место, чтобы растить взрослых?»
** * .она, жена фермера из Айовы, и он, творение засыхающей ветви эволюционного дерева, один из последних на земле ковбоев.
--------------------------------
*) HarperBronks: Когда-нибудь — когда я перестану рыдать, смогу вдыхать воздух не рваными всхлипами, смогу выбросить из сердца щемящую тоску — я напишу о том, как гениальная в своей простоте история способна разбить сердечко вдребезги, одним точным ударом по болевой, наотмашь, навзничь, на кусочки.
Это невероятная история про то, как в наше время почти уже не бывает; про последних ковбоев и отчаянно-пронзительные рассуждения о пути и предопределении.
Это история про то, как чувство ответственности за ближних своих помогает принимать неправильные решения. История про жизнь, длиною в четыре дня. И про все, чего после не было.
*) Santa_Santa: На самом деле книга выигрывает только тем, что она очень красиво написана. Автор, с одной стороны, не сделал повесть слишком пафосной, с другой — не сделал слишком «бульварной».
*) Tsumiki_Miniwa: И я видела её. Тонкую звонкую мечтательницу-итальянку с лентой в непокорной волне волос и мечтами. Франческу. И я видела его. Бродягу, блуждающего по земле, пришельца из неведомого измерения Зет, гибкого леопарда, умелого охотника. Роберта. И как прекрасны они были! Я приподнималась на цыпочках, пытаясь охватить взглядом всю ширь окна, прижималась носом к стеклу… И так хотела верить! Верить, что будет счастье после долгих лет одиночества и скитаний, когда ты кажешься себе лишь песчинкой в бескрайней пустыне жизни! Верить, что оно придет, бесконечно доброе, на смену годам смиреной тишины и душевного холода. Но… Разве мог быть другой финал? Разве мог он быть гладким, прилизанным, полуфантастическим, сказочным? Нет, он попросту не должен быть таким.
*) AndrewABramchuk: Есть малюсенькое сожаление, что материала для книги было недостаточно, описано вполне достаточно, но вот бы еще больше прожить жизни в эти 4 дня с героями. Любовь.
Но я вижу не только любовь между Робертом и Франческой. Мне кажется, что как раз эта книга дает возможность переложить эту любовь, эту энергию и сущность не только на человека противоположного пола. Эта книга бесспорно про что-то еще, другое, чем мы привыкли понимать под любовью. Розовый мост был прекрасен.
Вот бы каждый смог пройтись по такому мосту.
------------------------------------------
Ольга Макарова
Послевкусие романа Роберта Джеймса Уоллера «Мосты округа Мэдисон».
И листья бросают тени на мокрые доски пола, и шорохи роют воздух, ища чей-то тонкий слух, и день, бесконечно долгий, на месяц ножом наколот, и пальцы метки, как выстрел, и цепи легки, как пух, и в каждом просвете неба, и в старой забытой плёнке, в измятом листке, в браслете и в памяти — что верней, — мне мнится зовущий ветер, скользящий по тропам звонким — по древним забытым тропам, где выживет лишь пырей.
8. 9. 2011 года