-Добро пожаловать. Смерть символично провел лезвием косы над моей головой. — О сам Властелин Снов. Польщен. Цвет волчьих глаз медленно тускнел. Ты наверное не знаешь Властелин… Твой мир это жалкая игрушка. Из четырех миров твой лишь дарует утешение. Или кошмары. Он выполнил столь жалкую цель и сейчас. Собрал вокруг себя Ангелов. Большое вторжение и прочее. Это все ерунда. Пустышка. Обман. Рай пал. Я чувствую это. Безумие точит мой кости. Демоны шастают по миру Печалей. Праведники и Грешники все остаются тут. А мир мой гниет. Во всем виноват ты. Смерть дернулся и клацнул зубами. И покрепче ухватил косу. Темная волна прокатилась по моим жилам. Вся сила Снов была по прежнему со мной и весь Мир был заперт во мне. И я создал оружие. Жалкая Смерть не остановит меня. Я создал самое сильное оружие из всего что могло существовать. В руках моих ощущалось дыхание и биение сердца. Глаз равнодушно смотрел из прицела. В колбах кипела злая жидкость. В руках моих была Мертвая Тишина. Я вскинул винтовку и выстрелил в упор. Пуля прошла насквозь. — Смерть застыл уставившись на меня пустыми глазницами. Потрясающая мощь… — прошептал он. Убьет все кроме Творца и меня… Он, казалось, уже забыл обо мне и о чем-то задумавшись вдруг встрепенулся и исчез. И тут же появился с огромным молотом в руке. — Не трать свои силы здесь. Ты исчерпаешь себя. Тут не твой мир. Возьми этот молот Это то что поможет тебе против меня в следующий раз. В старые времена этот молот славно служил мне. Я скоро не узнаю тебя. Беги. И удачи тебе. Я шел прочь, а за спиной моей висел древний языческий молот. С одной стороны ударная часть была выполнена в форме сложенных рук. А вторая в виде огромных челюстей с полустертыми зубами. Смерть рассказал что в древности этот молот наводил ужас на все живое. Челюсти при ударе раскусывали головы врагам и сьедали лица. Руки же хватали и души врагов вырывали им языки и глаза. Страшный языческий молот был испещрен рунами. Я снова забросил молот за спину. И пошел вперед с холодком на душе. Зубы касались моего плеча, но оставались по прежнему крепко сжатыми.