Может быть, всё бессмысленно в этом стенании, только
Горьких всхлипов и дрожи в руках череда не проходит.
Всё понятно и просто, но разум затмило от боли.
Почему? Я не знаю, хотя образованный, вроде…
Я люблю? Я ревную? Я в этом вопросе бессилен.
Что осталось? Лишь память и горькое чувство досады.
Все другие из чувств — где-то в тёмной душевной могиле,
И останутся там вплоть до новой поры листопада.
А когда в сентябре покраснеют кленовые листья,
Соберу их в букет, протяну их случайной прохожей,
В тёмных омутах глаз разгляжу я рождение истин,
И окажется вдруг, что мы с нею безумно похожи.
И раскроется склеп, с давних чувств беспардонно сорвутся
Все печати, в душе неокрепшей взрывая смятенье.
И два тела прильнут, и горячие губы сомкнутся.
Только как бы узнать, что нахлынули не привиденья?