Правда жизни — не в мелочах, или Чем хорош импрессионизм?
Австралийский нейрохирург Ноэл Дэн обнародовал свою теорию происхождения импрессионизма. По его мнению, появление этого направления в живописи было связано с… близорукостью художников. В той или иной степени, утверждает Дэн, близорукими были Моне, Ренуар, Дега, Сезанн и Писсаро. Именно проблемы со зрением объясняют причину частого пользования этими живописцами ярких локальных цветов, мягкой прорисовки линий и отсутствия на картинах мелких деталей пейзажа. («Итоги» 19, 2003)
Вот оно в чем дело!
Наука-с!
А я-то давно это подозревала, что тут что-то неспроста. Импрессионисты просто были сильно близоруки, и не знали об этом. А классики и примитивисты — были людьми со 100% зрением.
И вот они никак не могли договориться — у Ренуара как минимум -6 диоптрий, судя по картинам — я так вижу, сняв очки… А у Руссо (и Пуссена какого-нибудь) видна каждая колючка на дальнем кустике…
Я себе представляю это так (за детали ответственности не несу и достоверности не обещаю):
— Ну так же не бывает! — кипятился Ренуар. — Вот же как бывает!
— Ну почему надо все размазывать? Ох уж эта молодежь! Вам что, лень нормально все нарисовать?! — злился академик Руссо-Таможенник.
— А чего вы выписываете? Каждый листик вырисовываете! — вопил Синьяк. — Это у вас художество, или картинка по ботанике? Вот смотрите, блики на воде — они же играют, движутся!
— Пить надо меньше, молодые люди! Мы в наше время уважение к старшим имели! Бывало, зайдешь в мастерскую к Каналетто, так дыхание затаишь… Он что, меньше вашего понимал в бликах на воде?! Вы Поттера посмотрите, там не то, что листик, каждая шерстинка на корове выписана! Хоть с лупой смотри, мазка не видно!
— А картины надо издали рассматривать, а не с лупой! — горячился Серра. — Это КАРТИНЫ, пейзажи! Вот посмотрим еще, кого через 100 лет будут за миллионы покупать!
— Три хаха. Вы еще скажите, что мазня этого ненормального Ван Гога будет стоить миллион долларов!
Общий громовой хохот моржей-академиков. Возразить нечего: аргумент на все сто! Молодежь, временно посрамленная, уходит бить морду этому Ван Гогу, который своими завинченными звездами и косматыми подсолнухами компрометирует новое направление в искусстве…
А теперь пару слов об импрессионизме в соответствии с искусствоведением.
Импрессионизм (франц. impressionnisme, от франц. impression — впечатление) — направление в искусстве последней трети XIX — начале XX в. Мастера этого направления пытались непредвзято и как можно более естественно и свежо запечатлеть мимолетное впечатление от быстро текущей, постоянно меняющейся жизни.
15 апреля 1874 г. в Париже на бульваре Капуцинов состоялась выставка 30 молодых художников, картины которых были отвергнуты официальным жюри Салона. Центральным произведением этой выставки явилась картина Клода Моне «Впечатление. Восход солнца»
Один из досужих репортеров, которых было великое множество на этой скандальной выставке, Луи Леруа, сотрудник «Шаривари», презрительно назвал Моне и его товарищей — «импрессионистами» («впечатление» — impression). Впоследствии это ироничное имя закрепилось за художниками и очень быстро потеряло свой первоначальный отрицательный смысл.
Большинство с энтузиазмом и с полным пониманием значения происходящего откликнулось на призыв Моне: О. Ренуар, А. Сислей, К. Писсарро, П. Сезанн, Э. Дега, Б. Моризо, А.Гийомен. Художники старшего поколения — Э. Буден, Ш. Добиньи, И. Ионкинд — решили поддержать молодежь. И только Э. Мане, признанный всеми мэтр, отказался принять участие в выставке: он признавал только мнение официального жюри Салона и боялся навлечь на себя его гнев.
Широко известен эпизод с картиной Моне, изображающей мост на Темзе (Claude Monet. The Thames at Westminster (Westminster Bridge) в красно-сиреневом тумане. На него обрушился шквал негодования: ведь всем известно, что туман бывает только серый! И только выйдя из галереи, сообщество взглянуло, и… остолбенело: туман в самом деле был сиренево-красный!
Импрессионисты пытались запечатлеть на полотнах короткие мгновения бытия. Сюжеты картин для художников были второстепенны, они их брали из повседневной жизни, которую хорошо знали: городские улочки, ремесленники за работой, сельские пейзажи, привычные и всем знакомые здания и т. д. Главным для них было чередование света и тени, причудливая игра солнечных «зайчиков» на самых обычных предметах.
Нельзя сказать, что молодые художники полностью отрицали опыт своих предшественников. Большое влияние на них оказало творчество Э. Делакруа, в частности, его нетрадиционный способ использования красок, а также реализм Г. Курбе и пейзажи Дж.Констебла. Но самое большое впечатление на импрессионистов произвели работы Э. Мане, с которым они часто встречались в кафе (вот, вот!) и беседовали о новых формах живописи, о возможностях и особенностях восприятия человеческого глаза.
Новое поколение художников хотело перенести на свои полотна природу в ее истинном проявлении, поэтому они вышли из студий на открытый воздух (пленэр), чтобы наблюдать изображаемые объекты в их привычной среде при естественном освещении. Они прекрасно понимали, что снег не просто белый (и вообще не белый), трава не просто зеленая, тени никакие не черные, а все это состоит из множества цветных точек, и только человеческий глаз, сливая их воедино, создает целостное цветовое полотно.
Художники стали использовать принципиально новую технику письма, при которой краски на мольберте не смешивались, а накладывались на полотно кистью в виде отдельных мазков. Поэтому, чтобы составить себе целостное представление о картине, работы импрессионистов следует смотреть с некоторого расстояния, а не вблизи. При этом четкие раздельные мазки плавно переходят друг в друга, и создается ощущение динамики. Получается, что объемные формы постепенно растворяются в окутывающей их световоздушной оболочке. Очертания становятся зыбкими, и возникают постоянно рождающиеся и вечно длящиеся движения. Подобные картины не имеют четкой композиции, каждая из них является отдельной частью, кадром целого изменчивого мира.
(Из книги «Энциклопедия импрессионизма и постимпрессионизма"/ Сост. Т.Г. Петровец)
Постоянной заботой импрессионистов был цвет, их умение манипулировать цветом внесло особый вклад в развитие европейского искусства. Они были убеждены, что надо писать не то, что «принято», а то, что мы реально видим.
Импрессионисты разработали свой подход к цвету, включающий применение всей гаммы красок без смешивания и расположение мельчайших точек чистого тона друг возле друга с таким расчетом, чтобы эти тона, смешиваясь в глазу зрителя, создавали третий цвет.
Если говорить в общих чертах, то предшествующие художники переносили на холст фактически идеализированный образ внешнего мира, в котором, к примеру, все тени были черными или темно-коричневыми, а все пейзажи были залиты ровным, постоянным светом. Импрессионисты поняли, что тени, отражая окружающую среду, многоцветны, что в природе вообще не существует чистых локальных цветов, и то, что эффект вибрирующего света можно передать мелкими, дробными мазками и тому подобными техническими приемами. Импрессионисты открыли первичность индивидуального видения — впечатления. Вместо искусства, основанного на умозрительных построениях и правилах, они утвердили искусство, основанное на чистом восприятии.
Конечно, дать в маленькой статье представление о таком громадном явлении невозможно — нечего и пытаться. Но я надеюсь, что перечисленных выше (а также и многих других) классиков импрессионизма читатели худо-бедно знают сами. Поэтому мы ограничимся рассмотрением картин французского художника Антуана Бланшара, который вдохновенно писал Париж и еще раз Париж.