БЫЛЬ 5
Я взяла ею свою левую руку и легонько начала массировать сначала кисть, потом выше. Постепенно — тело, будто какой-то сосуд, — наполнилось моей сущностью. Я села на кушетке и тихонько позвала?
— ээээй? Люди… ээээй
Тишина была такой, что казалось, что тоненький комарик пищит этой накрахмаленной тишиной и белизной. Только приборы мотались стрелками и отсвечивали бегущими зелеными точками.
Не было никого. Имея опыт путешествия в космосе — я стала слышать кожей. Как бы это невероятно звучало. Именно кожей.
Я встала и прошлепала босыми ногами в коридор. Никого! Ни одной души. Только где-то вдалеке за глухими дверями угадывались какие-то праздничные восклицания и чоканья. Наверное, междусобойчик отвлек врачей от завалявшейся безнадежной меня.
Я осторожно брела по коридору, обмотанная простыней на босое тело. Справа выявился проем и почему — то душ. Почти как в бане. С наружной стеной из стеклоблоков. Пять леек сиротливо болтались высоко под потолком. Душевая была какая-то странная — будто здесь мыли слона. Но пол был мокрый — и так захотелось постоять под струями воды. Повернув кран, я охнула под ледяной струей — но потом вода разбежалась. Я нашла оптимальный свой поток — и долго наслаждалась то горячей, то холодной водой. Розовое мыльце из мыльницы забытое кем-то — так пригодилось мне — и пахло земляникой — будто я окунулась в детство.
Вернувшись обратно в свою реанимационную — я нашла сухую простыню… завернулась в нее и уснула.
Проснулась утром, от хлопотливой суеты и голосов. Не буду описывать — как встряхнулись врачи - удивляясь испуганно, что все приборы отсоединены, и следы моей ночной помывки вообще видимо озадачили их. Что-то говорилось о невероятном, но очевидном.
И вот уже через четыре часа я обедала дома. Плела мужу про возможность летаргического сна. И что в родне у меня были такие сони… в пятом поколении. Да прости меня Господи. Это была ложь во спасение. Мне не хотелось его излишне беспокоить и рассказывать про свои путешествия было не ко времени — да и кто это поверит в такое.
Хотя это было чистой былью.
Такие были — можно только выложить в прозе. Потому что любой, прочитав мои повествования, безоговорочно примет их за попытки в области фантастики и не удивится. Не так ли? Я улыбаюсь и представляю ваше лицо, дорогой читатель.
А вот что было дальше.
Дни потекли своим чередом. Я боялась продолжать эксперименты и жила как все. На работу, с работы.
Правда я скучала по космосу. Как оказалось — взаимно.
Это произошло ночью. Была весна и я белила комнату. Днём. Было чисто и светло. Окно без штор. Много света и воздуха. Мы как всегда поужинали и легли спать. Кровать лицом к окну. Напротив общественное здание из силикатного кирпича. Метрах в 60-ти. Оно так же как и наш дом — в пять этажей. Не имею привычки смотреть в окно. Вернее некогда. Смотрю только на стекла — насколько они запылились и не пора ли их натереть до блеска (это фобия у меня). Поэтому что там за окном я знаю приблизительно. Даже в минуты генеральных уборок — если окно остается неприкрыто — я ложусь на кровать и смотрю на плывущие облака. Не более того. И так вот.
Вдруг среди ночи я обнаружила себя сидящей на кровати. У стены. Муж спал с краю. Руки мои были опущены вдоль тела как стебли — безвольно и недвижимо. Прямо в окно видно было огромный шар. Он был как самая полная луна. Такой оранжево желтый. Может быть, вы видели когда-нибудь такую луну. Это бывает редко — но бывает. Шар был как живой. Он как кто курился. Или можно было думать, что он с двойными стенками — типа шар в шаре. И все это вращалось — и было очевидно, что он только что притормозил тут. Хотя, конечно, я была за двойным стеклом и не могла чувствовать никакого там теплового излучения. Да и расстояние. Я инженер по специальности. И привычно начала «измерять» непонятный объект. Он висел перед зданием напротив нашего. И закрывал собою четвертый и пятый этаж. Значит примерно диаметром около семи метров.
Слева направо по зданию шли водосточные трубы. Первая была целой, у второй не хватало верхнего «сустава» и в этом месте карниза не хватало двух кирпичей и через один еще одного. Я машинально как-то все это отметила про себя. Вместе с тем тщательно. Потому что явление было неординарным.
Зависший шар был непрозрачным. Но потом вдруг стало видно, что в нем будто тени — высокие сухощавые фигуры. Будто они что-то делали над столом. Как-то так. Потом вдруг из шара стал вывинчиваться серебряный буравчик и скоро-скоро приближаться ко мне. Вот уже пронзил стекло. Я хотела закричать — Леша!!! Леша!!! И двинуть мужа локтем.
Тут в голове отчетливо и ровно прозвучало
— ЛЕША ТУТ НЕ ПРИЧЕМ. ОН НЕ НУЖЕН.
Буравчик приблизился к моей груди и начал впиваться. Стало так больно. И вдруг мною обуяла ярость. Я никогда не замечала за собой такой бурной реакции ни на что. Вообще слыву человеком добрым и терпеливым. Дипломатичным. А тут вдруг какая-то звериная ярость вскипела во мне из-за того, что больно. Из-за того, что без спроса. Из-за того, что непонятно. Я вскипела всем свои существом. И крикнула (головой) — звука не было.
— ХВАТИТ!!! Я НЕ КРОЛИК ПОДОПЫТНЫЙ!!! ДОВОЛЬНО!!!
Я была будто парализованной. Или как будто сущность моя на время отлетела и наблюдала за телом издали. Так как-то это все происходило. Тут же буравчик стал выверчиваться из груди и уменьшаться — уходя обратно в шар. В голове прозвучало с иронией и насмешкой:
— СМОТРИ, КАК ХОЧЕШЬ …
В подтексте угадывалось явно, что хотели как мне лучше…
Тут же одновременно фигуры в шаре засуетились — и будто волной меня толкнуло на подушки. В последнюю секунду в голове мигнуло — сейчас ударюсь головой — потому что сижу близко к стене.
Утром я встала и за завтрак. Привычные утренние дела. Была суббота — и на работу не надо было. После завтрака я вспомнила про сон или не сон. И стала рассказывать мужу. Встала специально спиной к окну и начала рассказывать про шар, кирпичи, трубу… Потрогала затылок — ожидаемой шишки от «откидывания» волной не было …
— НУ, СКАЖИ МНЕ, ЧТО ЭТО НЕПРАВДА И ЗА МОЕЙ СПИНОЙ НЕТ В ТАКОМ ПОЛОЖЕНИИ ТРУБ И ЗЛОЧАСТНЫХ КИРПИЧЕЙ?
Рассказывала я всё легко и весело. Почти шутя. Но вдруг поняла, что что-то не так. В глазах мужа плескалась тревога и почти страх. А уж его-то вообще не испугать.
— ЧТО? НУ ЧТО ТЫ?
— СМОТРИ САМА — и он показал за мою спину в окно
Я повернулась.
Да! Поэтому то мои повествования называются былью. И трубы и щербатость кирпичей — были именно такими как в моем «сне».
А это означало, что сна то и не было. Была она эта самая быль.
А дальше и вообще случилось непонятное.