Мы с женой лежали в постели. Все было, как и должно быть в две тысячи сто шестьдесят первую брачную ночь — жена в своем телефоне, я в своем.
Из ее телефона по громкой связи доносился приторный до зубной боли женский голосок, адски мимикрирующий под мимимишность, от которого затупляются ножи и самоотклеиваются обои. Моя жена увлекается скрапбукингом, и это был чей-то онлайн мастер-класс.
— …мы же с вами провели онлайн опросик, и победила идея с зайчатками. Ну, что же, девчонки, на этот раз нам понадобятся анкеры, бордюрички, брадсы, ниточки берем обязательно вощеные и не забываем про паеточки. Перво-наперво делаем биговочку…
Из этого потока профессиональный патоки я понял только «пивной картон» и «глиттер», и то, в случае со вторым словом мне наверняка все-таки показалось, что я его понял.
—…берем дырокольчик и делаем в картончике прокольчики, раз, два, три, четыре, пять, шесть…
Эта рукодельница из одиннадцатого века (если судить по «перво-наперво») когда-нибудь остановится, или мне ее прокольчики вместо овец на сон грядущий считать?!
—…двенадцать, тринадцать, и не забываем про паеточки…
Еще бы, могла бы и не предупреждать, я теперь про эти паетчоки до конца жизни не забуду.
Я лежал неподвижно, якобы уставившись в свой телефон, и чувствовал, как по телу бежит неприятная волна шевеления волос. Где моя жена? Та, которая взглядом умела гнуть подковы? Чей реализм я время от времени глотал пригоршнями, в качестве лекарства от своего воображения? Ниточки обязательно вощеные? Really? Эй, ты, фея, обнюхавшаяся клея «Момент», так и подмывало меня крикнуть ведущей мастер-класса, немедленно верни мою жену!
—…красочки у нас акриловые, ленточка у нас киперная, скотч у нас принтовенький…
— Да пошла ты в жопу, — вдруг сказала жена, — красочки у нее акриловые.
Она шумно выключила телефон, резко стянула с меня почти все одеяло, как обычно, и, не поворачиваясь ко мне, буркнула:
— Спать!
Я послушно засыпал, считая своих положенных овец, и думал о том, как все-таки хорошо, что никакие обнюхавшиеся феи не властны над нашим браком, даже в его две тысячи сто шестьдесят первую ночь.