Сколько продлилась война с Германией, если бы Сталин не расстрелял Тухачевского

Давно и часто высказывается мнение о том, что Великая Отечественная война сложилась бы для СССР значительно легче, если бы перед войной не было проведено массовых репрессий против высших командных кадров РККА. Возможно даже, что война бы и не началась: Гитлер не решился бы на нападение. В оценке такого последствия сталинских репрессий были солидарны большинство высокопоставленных советских военных, командовавших в Великую Отечественную войну: маршалы Георгий Жуков, Александр Василевский, Андрей Ерёменко, генерал армии Александр Горбатов и другие. Эту оценку разделяет большинство историков.

Репрессированные принадлежали к разным группировкам

Вместе с тем, есть предположения, что репрессированные маршалы Михаил Тухачевский, Василий Блюхер, Александр Егоров, другие уничтоженные военачальники не были политически лояльными Сталину, чем и объясняется их уничтожение в преддверии Второй большой войны. В случае, если бы они командовали Красной армией, то подстроили бы её поражение с целью избавиться от Сталина. По сути, эта версия есть не более чем повторение тех обвинений, которые инкриминировались им сталинским «судом». Доказательств у неё нет. Но, конечно, если эта версия верна, то отпадает и всякая альтернатива в вопросе о том, как сложилась бы война для СССР.

Однако мы будем исходить из других соображений и рассмотрим, прежде всего, взгляды самого значительного советского военного теоретика тех лет — Михаила Тухачевского — на характер будущей войны и подготовку к ней. Будем также считать, что эти взгляды стали бы руководящими для высшего командования РККА. Предположим, что военное руководство не вмешивалось в решение политических вопросов и занималось бы подготовкой армии, а внешнеполитические события сложились к 1941 году так, как в реальности.

Среди репрессированных военачальников взгляды и деятельность Тухачевского имеют наибольшее значение. Он, несомненно, выделяется из всех репрессированных как самая интеллектуальная величина. Оставим в стороне анализ политических группировок внутри военной верхушки. Очевидно, например, что два других уничтоженных маршала, помимо Тухачевского — Блюхер и Егоров — в группировку Тухачевского не входили. Блюхер участвовал в судилище над Тухачевским и его соучастниками по «военно-фашистскому заговору», и его подпись стоит под расстрельным приговором. Егоров был назначен первым заместителем наркома обороны как раз на место арестованного Тухачевского, а сам был арестован только десять месяцев спустя. Итак, ограничимся вопросами стратегии и армейского строительства.

Репрессии мало повлияли на доктрину РККА

Первое, что бросается в глаза при сравнении текстов сочинений Тухачевского и тех документов, которыми руководствовалась РККА после его гибели — они практически идентичны по смыслу. И до, и после смерти Тухачевского Красная армия готовилась к наступательной войне против империалистов на их территории. И при Тухачевском, и после него РККА насыщалась механизированными средствами борьбы.

Утверждение, будто Тухачевский и прочие расстрелянные кадры все поголовно были сторонниками механизации (тем более — будто бы их репрессировали за такие взгляды), а их противники (Ворошилов, Будённый и т. д.) стояли за конармии времён гражданской войны и не понимали значения техники в современной войне — ни на чём не основанный миф.

Полевой устав РККА 1936 года, который был разработан и принят при активном участии Тухачевского как первого заместителя наркома обороны (Ворошилова), оставался главным руководящим документом Красной армии до начала Великой Отечественной войны. В 1939 году был подготовлен проект нового Полевого устава, однако его не успели рассмотреть и принять. Впрочем, в нём также не было ничего, противоречащего взглядам Тухачевского.

Центральным местом в воззрениях Тухачевского на характер будущей войны являлась идея стремительного наступления с максимальным использованием технических средств: авиации, танков, артиллерии. Тухачевский подразделял танки на два типа: непосредственной поддержки пехоты и «дальнего действия». Если первые должны были участвовать в прорыве полосы обороны противника, то вторые — захватывать объекты в его тылу, нарушать его коммуникации и линии связи, сеять панику и дезорганизацию у врага.

Руководство Тухачевского, вероятно, привело бы РККА к поражению

Следствием этих взглядов ещё до 1937 года стало насыщение Красной армии пехотными танками Т-26 и лёгкими быстроходными танками БТ. Ещё в 1930 году Тухачевский представил Сталину совершенно утопический проект о производстве в СССР ста тысяч танков в год. Тухачевский не считал танки средством боя прежде всего с вражескими танками, как это делали немецкие теоретики танкового блицкрига Гудериан, Гот, французский генерал де Голль и др. Танк Т-34 не вписывался в его концепцию и можно предполагать, что Тухачевский воспротивился бы его принятию на вооружение.

Идеи Тухачевского о быстром прорыве могли быть осуществимы только при отсутствии сплошного фронта, что противоречило опыту Первой мировой войны. Только в 1936 году в работе, посвящённой Полевому уставу РККА, он признал, что в будущей войне возможны сплошные позиционные фронты и придал большое значение их прорыву с использованием большого количества артиллерии и танков непосредственной поддержки. Но от идеи танков «дальнего действия» он не отказывался.

Одновременно Тухачевский был сторонником десантирования танкеток с воздуха в тылу противника с использованием планёров и «воздушных поездов». Как показал опыт Великой Отечественной войны, это была вредная утопия. Тухачевский был противником специализированной артиллерии, считая, что одни и те же орудия должны бить как по наземным целям, так и по самолётам. Также он настаивал на перевооружении всей армии безоткатной (динамо-реактивной) артиллерией. Это тоже, как выяснилось, было утопией.

Тезис о «войне малой кровью на чужой территории» был не его, а Ворошилова. Наоборот, Тухачевский ещё в 1923 году писал, что новая война будет «не малокровной, а жестокой и кровавой», и её будет вести «всё население». По сути, он выступал теоретиком тотальной войны, и здесь, конечно, был прав, но далеко не оригинален.

Вместе с тем, он отвергал значение активной, подвижной обороны. Наоборот, ратовал за максимальное насыщение первой линии обороны и отрицал необходимость тыловых резервов.

Нетрудно увидеть, к каким последствиям привела бы доктрина Тухачевского, если бы её стали реализовывать в канун Великой Отечественной войны. Практически вся Красная армия тогда была бы окружена и разгромлена в самых первых приграничных сражениях.