За время Великой отечественной войны за пределами СССР оказалось около 5 миллионов советских граждан. В основном это были военнопленные и угнанные в рабство гражданские лица (остарбайтеры). Существует множество мифов, появившихся в конце 80-х годов. Например, популярны публицистические выводы, что репатриация советских граждан осуществлялась якобы только для того, чтобы их репрессировать..
На самом деле репрессирована была сравнительно незначительная часть репатриантов, получивших наказания за конкретные тяжелые преступления. Подавляющее же большинство вернулось домой без особых проблем.
Одним из чудовищных преступлений нацистского режима стал массовый угон в рабство гражданского населения. Их использовали не только в качестве рабочей силы для экономических нужд в Германии, но и для истребления путем эксплуатации в нечеловеческих условиях.
Характер войны, которую вёл Третий рейх против СССР, отличался от войны со странами Западной Европы. Отличия были не только в размахе разрушений, массовой гибели и угоне местного населения. Гитлер вёл колониальную войну против Советского Союза. Вооруженные силы СССР должны были быть разгромлены, страна оккупирована, государственность ликвидирована, руководство и интеллигенция истреблены, а 170 миллионов человек населения обращены в рабство и уничтожены.
В мае 1939 года Гитлер заявлял, что обладание обширными территориями на востоке дает Германии преимущество. Население не германских территорий не будет выполнять воинской повинности, но будет использоваться в качестве источника рабочей силы. В ноябре 1941 года Геринг более конкретизировал политику нацистской Германии. Он говорил, что трудоспособных советских граждан следует использовать для строительства дорог, аэродромов, на угольных шахтах, для работ по расчистке, для разминирования, дробления камней, выполнения земляных работ. А также массово использовать в сельском хозяйстве…
К концу войны около 5 миллионов советских граждан оказались за пределами СССР. Более 1 миллиона были «внутренними перемещенными лицами». Они были отправлены на работы, или в концлагеря в западные районы страны — Прибалтику, Западную Украину, Западную Белоруссию и Бессарабию. Поэтому вопрос об их возвращении встал перед руководством страны уже летом 1944 года. 24 августа 1944 года появилось официальное постановление ГКО о репатриации «Об организации приёма возвращающихся на родину советских граждан, насильно угнанных немцами, а также по различным причинам насильно оказавшихся за пограничной линией СССР и Польши».
Перед Управлением по репатриации были поставлены две задачи: организация розыска и отправки в СССР советских граждан и отправка на родину граждан стран-союзников СССР и нейтральных государств, оказавшихся на территории, занятой советскими войсками.
В 1945 году действовало уже более 80 пунктов и лагерей для репатриантов, где они получали паёк, годное к носке обмундирование, обувь, белье. Однако советские граждане все же содержались в тяжелых условиях. Потребовалось даже вмешательство Георгия Жукова, отметившего многочисленные случаи безобразного отношения к репатриантам. Начальникам тыла 8-й гвардейской армии генерал-майору Похазникову и 33-й армии генерал-майору Плетнеру были внесены выговоры за неудовлетворительное снабжение лагерей. Также Жуков потребовал создать запас продовольствия, два раза в день выдавать горячую пищу, создать отдельные детские кухни, обеспечить их продуктами и белым хлебом.
Существовало несколько причин для содержания репатриантов в сборных лагерях. Во-первых, для учета и проверки возвращающихся, во-вторых, для санитарной обработки. Второй вопрос был важен, потому что существовал риск распространения инфекционных заболеваний. Было развернуто 142 госпиталя, 418 стационаров, 514 бань и 690 дезкамер. По итогам выявили более 1 миллиона больных человек, из которых более 30% нуждались в госпитализации.
Репатриация была обязательна только для советских граждан. Поэтому прочие лица (белогвардейцы и другие) ей не подлежали. Существовали исключения, но в основном это правило выполнялось. Например, англичане выдали Советскому Союзу казачью армию атамана Краснова, которая состояла преимущественно из белогвардейцев и использовалась немцами в боевых действиях против югославских партизан.
Большая масса репатриантов проходила проверку и фильтрацию во фронтовых и армейских лагерях и сборно-пересыльных пунктах и проверочно-фильтрационных пунктах. Выявленные преступные элементы и «внушавшие подозрения» направлялись для более тщательной проверки в специальные лагеря.
Большинство военнопленных, переданных в распоряжение НКВД, были лицами, запятнавшими себя прямым сотрудничеством с нацистами и подлежавшими по закону самым суровым наказаниям за переход на сторону противника в военное время. Однако на практике чаще всего они отделывались 6-летним спецпоселением и не привлекались к уголовной ответственности.
Аресту и суду подлежали следующие лица: руководящий и командный состав органов полиции, «народной стражи», «народной милиции», «русской-освободительной армии», «национальных легионов» и подобных организаций", бывшие военнослужащие Красной Армии, добровольно перешедшие на сторону противника, бургомистры, крупные нацистские чиновники, сотрудники гестапо и других немецких карательных организаций, сельские старосты, являющимися активными пособниками оккупантов.
Согласно статье 193 Уголовного кодекса РСФСР военнослужащим, перешедшим на сторону врага в военное время, предусматривалось только одно наказание — смертная казнь с конфискацией имущества. Однако постановлением ГКО от 18 августа 1945 года был узаконен перевод на спецпоселение сроком на 6 лет для лиц, служивших в армиях противника, изменнических формированиях, полиции и т. п. Такое положение дел стало настоящим спасением для этих людей. В течение 1952−1955 года они были поэтапно освобождены из спецпоселений.