Немолодая, с внешностью неброскою —
Была на палубе одна. Смотрела вдаль.
В руке — мундштук с дымящей папироскою.
На шляпку запрокинута вуаль.
Солёный бриз чуть овевал ей локоны,
И солнце бликами играло на волнах.
А за бортом, с торгашескими склоками
Делили чайки рыбу второпях.
Бурлила пена под кормою белая,
Дрожала маревом над горизонтом синь.
Её душа, навек окаменелая,
Бедой горчила, как горчит полынь.
Из «было» в «будет», через настоящее,
Развязывая скорости узлы,
Шёл теплоход. И всё происходящее
Казалось ей мрачнее всякой мглы.
Покинуто всё разом, и отброшено,
Необходимо прошлое забыть…
Но столько оставалось в нём хорошего,
Что непонятно, как ей дальше жить.