Когда поравнялся обоз с ходоками,
Их взяли и вместе продолжили путь:
Не дело по тракту елозить ногами —
Того и гляди, зашибёт кто-нибудь!

Те тоже смекнули: в обозе удобно.
Но был это, видно, такой уж народ —
Шептались о чём-то, глядели недобро,
Пока угнездились в одной из подвод.

Когда на привале, обычным порядком,
С любым наравне их позвали за стол,
Скрипели зубами, плевались украдкой,
Но ложкой исправно сновали в котёл.

А там и стемнело, и тесно, как братья,
Ватага легла в постоялой избе.
Попутчики, хоть и цедили проклятья,
Но край одеяла тянули к себе.

Наутро, собравшись на скорую руку,
Погнали подводы — домой невтерпёж!
А эти попутчики скорбную муку
Кроили на лицах: мол, тряско везёшь.

И вот показались вдали огороды,
Подворье, где топятся баня и печь.
Тотчас ходоки соскочили с подводы
И тут зазвучала их гордая речь:

«Да мы и без вас добрались бы до дома!
Да вы нам не ровня и нам не чета!
Да вам и свобода, небось, не знакома!
Да вы против нас — голытьба-нищета!

Да вы угнетали нас вашей повозкой —
Трясли по ухабам, кормили гнильём,
А ночью воняло от ваших обносков.
Да мы и без вас как-нибудь проживём!»

За эти слова привязать бы к кобылке
Их за ноги да с полверсты проволочь…
Обозники же почесали в затылке,
Пожали плечами и двинулись прочь.