Любите ли вы февраль? Честный до резкости, пронзительный до слез на ветру и на душе, с ясной нежностью между строк? Месяц противоречивый и суровый, скупой на радости, неохотно, но зато явно откликающийся на нашу признательность?

Фев-раль. В слове слышится звук капели и весенний птичий гомон. Месяц предвестник. Он только начался, вошел новой порцией воздуха в легкие, как перед тем моментом, когда губы прикоснутся к трубе — выдуть ноты новой жизни.
Выхожу на кухню, а там в окне небо — лазурное, веселое. И чайник вскипает как-то радостно. Рука сама тянется к самой изящной фарфоровой чашке — с тонкими, словно светящимися, стенками, тихо спящей с самого лета. В нее следует налить не терпкий черный, с имбирем, корицей и медом, а зеленый жасминовый. Кипяток водопадом устремится на зеленый островок чайных листьев, чтобы дать им раскрыться, расцвести и благоухать. В моей чашке началась весна.
Хожу по дому и замечаю неявное движение к весне, как еще набросок, незаконченный этюд. Затейливое постельное белье, рукав зеленого платья, случайно оказавшийся зажатым дверцами шкафа, комнатные растения, чуть более повернутые в сторону света, все нежные оттенки и цветочный декор, расползшиеся по дому, а теперь выхватываемые взглядом.
В феврале душа настраивается на свежее восприятие красоты. Легкой, едва уловимой и явной, сочными красками ударяющей по глазам, раскрывающей чувства. Февраль — это камертон, по которому мы ищем свое собственное, обновленное звучание.
Заглянешь внутрь себя — а там твоя красота, посмотришь в отражение глаз -а там нежность, обернешься к окну — а в нем Февраль.