«Я всю правду, золотая, знаю,
Предскажу пути к мечте заветной», —
Теребила душу, не смолкая,
Ворожея в юбке разноцветной.
Голос был то вкрадчив, то неистов.
«Верь мне, верь!», — кричала даже взглядом…
И бренчали яростно мониста,
И манила голоса услада.
Эх, наври, цыганка черноглазая,
Жизнь по картам раскидав небрежно.
Горе и болезнь откину сразу я,
Лишь любовь оставлю и надежду.