воскрешает в тебе всё лучшее, всё забытое, всё ушедшее.
эта девочка — прихоть случая, безрассудство и сумасшествие.
ты, казалось бы, прочитал её — до концовки, до послесловия.
очевидно же — не чета тебе и совсем не твоя история,
детектив с нарочитой детскостью и нуаровскими фрагментами.
femme fatale — никуда не деться ведь, всё понятно ей, всё заметно ей.
ты флиртуешь с ней, шутишь, дразнишься — но внимательно, осмотрительно.
и тебе, мол, вообще без разницы, если надо кому — берите, мол.
ты смеёшься: «ах, эти женщины!» и горячими сыплешь фразами.
а в глазах её нежность плещется, раз взглянул — захлебнулся сразу же.
зацепила же за живое всё у порога беспечной вечности.
и внутри тебя — волком воется, и внутри тебя — звери мечутся
между яростью и сочувствием, между злостью и хищной радостью

ты не следствие, а причина. не ошибка, а просто истина.
ни «клин клином» и ни врачи нам не помогут уже, смирись с этим.
я хочу вечеров заснеженных — у камина чтоб, чтоб с ума свести.
я устала от этой нежности, доведённой до ненормальности.
от иллюзий и от случайностей, от того, что ещё не сделано.
где ты был, когда я скучала так — абсолютно самонадеянно?
то, что всё ещё продолжается, сумасшествие или искренность?
не смотри на меня, пожалуйста, — откровенность чревата рисками.
если хочешь, читай по строкам, между внутренними салютами:
моё счастье и катастрофа в том, что я, чёрт возьми, люблю тебя.

это страшно — делить их всех на «тех самых» и «заменимых».
я люблю наблюдать твой смех, даже если не в такт с моим он.
предпочтительней опоздать, пропуская игру в шарады.

в лучших шутках почти всегда девяносто процентов правды.

это страшно, когда вот так — влипла и не отыщешь выход.
между «счастье» и «пустота» только шаг, я к тебе привыкла.
понимаю: ещё чуть-чуть, и сорвусь — риск ходьбы по краю.

я настолько к тебе хочу, что сама тебя отпускаю.