Сидят, сидят, жуют, жуют, потом пережевывают и еще и еще, будто у них зады каменные и два желудка, как у коровы. Многочасовые посиделки, занудное занудство и трижды резиновая резина. Главный канцелярщик нудит, нудит, нудит, словно в головах дырки хочет просверлить. Напротив него уже помельче, но все равно такие строгие, значительные, будто кого хоронят. И что интересно — главному в глазки не смотрят — потупятся и в книжечки записывают. Знал бы он что там, разогнал бы половину. Один чертиков рисует, другой баб, третий вовсе какие-то вензеля. А еще планы, планы, планы и планы составления планов, а как не выйдет, о старых уже не вспоминают и плодят новые. (Б.О. Качанов. Жизнь и смерть академии не Жуковского. М.: Маска, 2012, стр. 344)