Нам осталась одна лишь игра,
Та игра, где места нет для нас обоих,
Вспыхнув всё та же искра,
Растворится к утру, нас осталось (всё ещё) двое.
Цепляясь за каждый твой вздох, за каждый взгляд и запах сладкий тянущийся с кухни,
Я как дурак, никак не мог понять, чего же нужно для нашей «неразлуки».
Я верил в то, что мы как Дерек и Одетт, что безусловно ты и знать не знала, ведь вслух я никогда не мог сказать то, о чём нутро моё кричало.
Мы ругались-мирились, пролетал день за днём и вот так вся жизнь проходила,
Ты кричала «Да гори оно всё огнём!», но в душе ты всё так же любила,
Всё закончилось в конце октября, в пору опадающих твоих любимых желто-красных листьев,
Ты ушла, тихо, спокойно, но что больнее всего- по-английски,
Не прощаясь, не говоря лишних фраз- знала, как сделать всего больнее,
Ты ушла, ничего не сказав и не дав мне сказать, что нет никого тебя роднее.
Так и закончилась привычная наша игра, где никто никогда ничем не был доволен,
Где всё так же, как и тогда, места нет для нас обоих.