Ленин был типически русский человек, чистокровный русак

Если, по словам великого князя Александра Михайловича, «на страже русских национальных интересов стоял не кто иной, как интернационалист Ленин, который в своих постоянных выступлениях не щадил сил, чтобы протестовать против раздела бывшей Российской империи» — то кто как не Ленин выступал на рубеже 10−20 гг ХХ века в русских интересах? Кто как не он показал себя самым русским политиком этого периода?

Приведём по этому поводу несколько цитат известных людей, в том числе противников большевиков. (Родословной Ленина, подробно, коснёмся чуть позже)

Известнейший лидер дореволюционной русской партии националистов В.В.Шульгин, ставший затем одним из видных идеологов Белого движения, недвусмысленно заявил в 1921 году, что именно большевики «восстанавливают военное могущество России… восстанавливают границы Российской державы до ее естественных пределов». Он уточнял: «Конечно, они думают, что они создали социалистическую армию, которая дерется „во имя Интернационала“, — но это вздор. Им только так кажется. На самом деле, они восстановили русскую армию… Как это ни дико, но это так… Знамя Единой России фактически подняли большевики… Конечно, Ленин и Троцкий продолжают трубить Интернационал… На самом деле их армия била поляков, как поляков. И именно зато, что они отхватили чисто русские области» (имелась в виду война с Польшей Пилсудского в 1920 году).

Отметим, что барон Врангель и так называемая «Русская армия» наоборот, оттягивала на себя силы Красной армии, не давая ей в полную силу встретить агрессию поляков.

Из «Книги воспоминаний» деятельнейшего русского адмирала — великого князя Александра Михайловича:

«- По-видимому, „союзники“ собираются превратить Россию в британскую колонию, писал Троцкий в одной из своих прокламаций в Красной армии. И разве на этот раз он не был прав? Инспирируемое сэром Генрихом Детердингом, или же следуя просто старой программе Дизраэли-Биконсфилда, британское министерство иностранных дел обнаруживало дерзкое намерение нанести России смертельный удар… Вершители европейских судеб, по-видимому, восхищались своею собственною изобретательностью: они надеялись одним ударом убить и большевиков, и возможность возрождения сильной России. Положение вождей Белого движения стало невозможным. С одной стороны, делая вид, что они не замечают интриг союзников, они призывали… к священной борьбе против Советов, с другой стороны — на страже русских национальных интересов стоял не кто иной, как интернационалист Ленин, который в своих постоянных выступлениях не щадил сил, чтобы протестовать против раздела бывшей Российской империи…».

В двух словах коснувшись фактов, объективно свидетельствующих о том, кто чьи интересы представлял в Гражданской войне, дадим слово людям, знавших Ленина, общавшихся с ним.

Максим Горький вскоре после смерти Ленина писал:

«И был он насквозь русский человек с „хитрецой“ Василия Шуйского, с железной волей протопопа Аввакума, с необходимой революционеру прямолинейностью Петра Великого. Он был русский человек, который долго жил вне России, внимательно разглядывал всю страну — издали она кажется красочнее и ярче. Он правильно оценил потенциальную силу её — исключительно талантливость народа, ещё слабо выраженную, не возбуждённую историей, тяжёлой и нудной, но талантливость всюду, на темном фоне фантастической русской жизни, блестящую золотыми звёздами.

Владимир Ленин разбудил Россию, и теперь она не заснёт.

Он по-своему и — хорошо — любил русского рабочего. Это особенно сказывалось, когда он говорил о европейском пролетариате, когда указывал на отсутствие в нём тех свойств, которые так чётко отметил Карл Каутский в своей брошюре о русском рабочем».

Лев Троцкий:

«Ленин глубоко национален. Он корнями уходит в новую русскую историю, собирает ее в себе, дает ей высшее выражение…» В частности, у Ленина, по словам Троцкого, «не только мужицкая внешность, но и крепкая мужицкая подоплека». И именно националъным содержанием личности Ленина объясняет Троцкий его главенствующую роль: «Для того, чтобы руководить таким небывалым в истории народов переворотом, какой переживает Россия, нужна, очевидно, неразрывная, органическая связь с основными силами народной жизни — связь, идущая от глубочайших корней»

Для всех Ленин был, как писал французский посол в России Морис Палеолог, в своих воспоминаниях:

«Родившийся 23 апреля 1870 г. в Симбирске, на Волге, Владимир Ильич Ульянов, называемый Лениным, чистокровный русак. …»

Николай Александрович Бердяев российский, русский философ-эмигрант:

«…Ленин был типически русский человек. В его характерном, выразительном лице было что-то русско-монгольское. В характере Ленина были типически русские черты и не специально интеллигенции, а русского народа: простота, цельность, грубоватость, нелюбовь к прикрасам и к риторике, практичность мысли, склонность к нигилизму на моральной основе. Ленин сделан из одного куска, он монолитен. Роль Ленина есть замечательная демонстрация личности в исторических событиях. Ленин потому мог стать вождём революции и реализовать свой давно выработанный план, что он не был типическим русским интеллигентом.

В нём черты русского интеллигента сочетались с чертами русских людей, собиравших и строивших русское государство. Он соединял в себе черты Чернышевского, Нечаева, Ткачёва, Желябова с чертами великих князей московских, Петра Великого и русских государственных деятелей деспотического типа. В этом оригинальность его физиономии. Ленин был революционер-максималист и государственный человек. Он соединял в себе предельный максимализм революционной идеи, тоталитарного революционного миросозерцания с гибкостью и оппортунизмом в средствах борьбы, в практической политике. Только такие люди успевают и побеждают. Он соединял в себе простоту, прямоту и нигилистический аскетизм с хитростью, почти коварством.

Peвoлюциoннocть Лeнинa имeлa мopaльный иcтoчник, oн нe мoг вынecти нecпpaвeдливocти, yгнетeния, экcплyaтaции. В Ленине не было ничего от революционной богемы, которой он терпеть не мог.»

В анкетах, которые заполнял Ленин, в графе национальность везде стоит: «великоросс» или — как стало принято позже — русский. Это можно видеть в собственноручно заполненной им анкете для перерегистрации членов московской организации РКП (б) от 17/IХ. 1920 в графе 7. А, например, Троцкий в графе национальность писал «еврей».

В полицейских делах, заведенных на Ульянова, его национальность указывалась тоже как великоросс. Такое указание национальности в официальных документах, происходило из-за того, что в Российской империи национальность человека определялась по национальности отца.

Плавно переходим к будоражащей воображение антикоммунистов родословной Ленина.

Обратимся к монархических, «черносотенных» взглядах писателю, публицисту В. Кожинову. В своей работе «Россия. Век ХХ» в Главе 9. «Какова была роль евреев в послереволюционной России?» читаем:
«Сравнительно недавно вполне точно, по документам, установлено, что дед Ленина, Николай Васильевич Ульянов (1764−1836), был крепостным крестьянином деревни Андросово Сергачского уезда Нижегородской губернии. Отпущенный в 1791 году помещиком на оброк, этот, по-видимому, весьма вольнолюбивый человек спустился вниз по Волге до устья, уже не захотел вернуться и в конце концов стал „вольным“ астраханским мещанином. Здесь, в Астрахани, он женился на молодой, восемнадцатью годами его моложе, девушке, которая — хотя точных документальных сведений об этом нет — была, по всей вероятности, крещеной калмычкой. Ее опекал „именитый астраханский иерей“ О. Николай Ливанов» (вероятно, крестивший ее), и ее сын Илья Ульянов (1831- 1886), в пятилетнем возрасте оставшийся без отца, смог получить гимназическое, а затем университетское образование: в результате за два поколения совершился характерный, пожалуй, только для России «скачок»: от беглого крепостного крестьянина до действительного статского советника, то есть штатского генерала! (Я, между прочим, знаю это российское «чудо» по истории своего собственного рода: мой прадед был полунищим ремесленником захолустного городка Белый Смоленской губернии, а его сын, отец моей матери Василий Андреевич Пузицкий (1863−1926) сделал точно такую же «карьеру», как и отец Ленина: окончив Смоленскую гимназию и Московский университет, был инспектором одной из лучших московских классических гимназий (2-й) и также действительным статским советником.)

В последнее время, впрочем, гораздо большее внимание привлекает материнская ветвь родословной Ленина; его теперь даже подчас именуют «Бланком» — по фамилии второго его деда. Но гораздо менее широкие круги знают, что уже отец этого деда, то есть прадед Ленина, Давид Бланк, не только принял Православие, но и отправил в 1846 году послание «на высочайшее имя», призывавшее создать такое положение, при котором все российские евреи откажутся от своей национальной религии. Тогдашний министр внутренних дел Л.А.Перовский счел необходимым сообщить Николаю I о предложениях этого ленинского прадеда, который, по словам министра, «ревнуя к христианству, излагает некоторые меры, могущие, по его мнению, служить побуждением к обращению Евреев» (в Православие).

Сын Давида, Израиль Бланк (1799−1870), еще за полвека до рождения своего внука Ленина, в 1820 году, крестился с именем Александр Дмитриевич, окончил Императорскую медико-хирургическую академию, женился на дочери российского чиновника германского происхождения Ивана Федоровича Гросшопфа, служил врачом в Петербурге, а затем в Перми и Златоусте и обрел чин статского советника (равен чину полковника) и, соответственно, потомственное дворянство. В 1847 году, выйдя в отставку, он купил имение в глубине России, в приволжской деревне Кокушкино, где и жила до своего замужества (в 1863 году) его дочь Мария — мать Ленина.

В последнее время доводилось слышать разговоры о том, что она-де воспитывала сына в «иудейском» духе (хотя уже ее дед «отрекся»!). Но для такого предположения нет ровно никаких оснований. Тут уж скорее уместно говорить о «германском духе», ибо Мария Александровна была воспитанницей своей тетки (сестры ее рано умершей матери) — российской полунемки-полушведки Екатерины Ивановны Эссен и, в частности, свободно владела немецким языком. Однако из переписки Ленина известно, что только после тридцати лет, оказавшись в эмиграции, он основательно овладел немецким (с юных лет — как и все тогдашние образованные люди — он говорил по-французски); то есть и «немецкое» воздействие было не столь уж значительным.

Так или иначе Ленин вырос и сформировался в поволжских городах и деревнях, и в самом его доме господствовала русско-православная атмосфера. Старшая его сестра Анна писала, в частности, в 1925 году (когда подобные признания были не очень-то желательны): «Отец наш был искренне и глубоко верующим человеком и воспитывал в этом духе детей». Сам Ленин счел нужным сообщить незадолго до своей кончины, в 1922 году, что он до 16 лет был православным верующим. …"

Так что успокойтесь, радетели за «белое дело». За Россию в 1917 году встали поистине русские силы, которые смогли вытащить страну из глубочайшего кризиса и вознести её на небывалые за историю Руси высоты. Под руководством русского, по выражению французского посла Палеолога — «чистокровного русака» — Владимира Ильича Ленина. И точка.

**********************************************************

Борис Ельцин: кем он был по происхождению на самом деле.

До развала Советского Союза Борис Николаевич Ельцин говорил, что его предками были бедные крестьяне. Семья жила в небольшом доме, и в хозяйстве были только корова да лошадь, которая скоро померла. Дед президента работал печником, а отец — строителем.
На самом деле родители президента были кулаками, имели фамилию не ЕльцИны, а ЕльцЫны и отец Бориса Николаевича отсидел в лагере по 58-й политической статье.
Придуманная биография помогала Ельцину сделать карьеру партийного функционера. Когда же СССР прекратил свое существование Борис Николаевич стал подтверждать свое кулацкое происхождение и всячески ругал большевиков за притеснения. Впрочем, так поступало большинство советских руководителей.

Семья кулаков

Согласно исследованиям бывшего сотрудника ГКБ Н. Зеньковича, Борис Николаевич происходил из древнего рода Ельцыных. Дальний предок будущего президента Елизарий по прозвищу Елец в 1495 году бежал из занятого московитами Великого Новгорода на Северный Урал, где и осел. После церковной реформы Никона его потомки сохранили старую веру и стали раскольниками.

В уральское село Бутка семья еще Ельцыных прибыла в ссылку после раскулачивания. Дедушка Бориса Николаевича кулак Игнатий, который по документам был именно Ельцыным, владел двумя мельницами и 12 гектарами земли, из которых пять сдавал в аренду. Среди изъятого у семьи имущества числилась молотилка для зерна, жатка, несколько коров и пять лошадей.
После того как в 1930 году семью раскулачили, старшего Ельцына отправили в ссылку, которая находилась в 15 верстах от его дома. Игнатий не стал мириться с судьбой и ушел в бега. Именно этот период жизни своего предка Борис Николаевич имел в виду, когда рассказывал о том, что тот занимался кладкой печей. После развала СССР Ельцин утверждал, что советская власть не любила ярких самостоятельных личностей и всячески стремилась их подавить. В том числе и его родственников.

Сын контрреволюционера

По документам до 1920 года предки Бориса Николаевича носили фамилию Ельцыны. Согласно наиболее распространенной версии, отец будущего президента — Николай — в Гражданскую войну воевал на стороне белых, а после поражения контрреволюции старался скрыть этот факт своей биографии.
Интересно, что по документам Николай Ельцын родился в 1899 году, а вот Николай Ельцин — в 1906-м, вследствие чего по возрасту принимать участие в войне не мог.
В 1993 году в казанском архиве ФСБ было обнаружено дело, заведенное на Николая Ельцина. Однако из-за неразберихи с датой рождения отца Бориса Николаевича довести его до конца чекисты так и не сумели.
Отец вместе со своим братом Адрианом работал на строительстве авиационного завода в Казани. Весной 1934 года оперуполномоченный ОГПУ Татарской Республики Исмагилов попросил у местного прокурора разрешение на арест шести работников, среди которых был и Николай. Санкция была дана, и их арестовали по 58-й статье, обвинив в контрреволюционной деятельности, а именно, в распространении среди рабочих разлагающих коллектив слухов. Как оказалось потом, все обвиняемые происходили из семей кулаков. После быстрого следствия и суда им дали по три года лагерей.
Отца Бориса Николаевича отправили на строительство Волго-Донского канала, а через два года за примерное поведение выпустили из лагеря. В 1937 году семья, в которой родился еще один сын, вернулась на Урал.