Я не знаю, как читатели на ЖМ-ке относятся к историям подобного рода, просто рискну выложить. Отрывок. Если кому-нибудь понравится, буду только рада)))

«Никогда ничего не замышляйте против России, потому что на каждую вашу хитрость она ответит своей непредсказуемой глупостью.» (Бисмарк)

Макларену не спалось в эту ночь. Из своего спокойного канадского городка он прибыл по делам WADA в Нью-Йорк. А если точнее, ему позвонили из спецслужбы США по поводу информатора Родченкова, на основании показаний которого был выстроен весь доклад Ричарда против российских спортсменов и российского спорта вообще. Вызов Макларена был обусловлен странными поведением и заявлениями информатора.

Апартаменты в гостинице «Плаза» для высшего общества могли удовлетворить даже королевский вкус. Но Макларен, извертевшись на постели, раз десять уронив на пол мягкое, пахнущее свежестью и чистотой одеяло, наконец, встал и, ругаясь про себя, стал заваривать кофе.

Странный противный скрежет, шедший от окна, словно кто-то что-то выпиливал, привлёк его внимание. Окно на десятом этаже со стороны улицы было облеплено десятком людей в маскировочной одежде, намертво приклеенных к нему с помощью присосок. Нажав на кнопку небольшого прибора они отключили всю возможную сигнализацию в номере — она дала о себе знать жалобным писком и отключилась, — и теперь резали стеклопластик. От неожиданности турка с горячим напитком выпала из рук главы WADA и с грохотом упала на пол, облив обе ступни. Макларен закричал от боли и рухнул на софу.

Люди за окном дружно надавили на прозрачный пластмасс, раздался характерный треск, и все десять человек ввалились внутрь. Пришельцы оказались огромными здоровяками.

— Здрассте, — пророкотал один. — Надо ж, как заморская нежить живёт. Ладно, привет из России. Алёна, переводи.

Россия… РУССКИЕ!!! Но почему у него в номере? Какая-то группа захвата. Его берут в заложники? России это даром не пройдёт! Он устроит грандиозный политический скандал. Надо оставить о себе знать агентам из спецслужб. Но каким образом? Все эти хвалёные ЦРУ и Госдеп никуда не годятся! Профукать у себя под носом ВОТ ЭТО!!! Макларен задыхался от негодования и страха.

От группы в маскодеждах отделилась… БАБА… Макларен вдруг сразу понял, что это БАБА и почему русские так называют своих женщин. Некрасова он не знал. Но почувствовал, что такая и в горящую избу войти сможет и на вилы поднять… некоторых, если придётся. Раздумывать не станет. Большая, статная, с красивым лицом и строгими серыми глазами, под взглядом которых Ричард почувствовал себя очень неуютно, словно напакостивший школьник. Голос у русской пришелицы оказался низким с хрипотцой и успокаивающими ласкающими интонациями. При его звучании вся злоба и страх, негодование и отчаяние Ричарда исчезли без следа.

— Гуд найт, — поздоровалась Алёна. — Рады Вас приветствовать в добром здравии.

— Доброй ночи, — ответствовал Макларен, глупо улыбаясь. — Вы кто?

— Я или мы? — уточнила Алёна.

— Ты, ты, — закивал Макларен.

— Ведьма я, — вздохнула Алёна, — сибирская, потомственная. Ведающая Мать Берегиня. Не слышал?

— Как ведьма? — опешил Ричард и дёрнулся.

— Ну как-как… Это у вас в Европе женщин на кострах сжигали за знания. А у нас на Руси к ведающим матерям приходили судьбы исправлять. Что ж нам с тобой делать, профессор? — спросила Алёна, присев перед Маклареном на корточки и подперев щёку ладонью.

— Ничего не надо делать, — испугался Макларен.

— Не будем, — легко согласилась Алёна. — Ты нам справки только выпиши.

— Ка-какие справки?

— Что нам можно пользоваться допинговыми препаратами по медицинским показаниям.

— Вы кто? — строго спросил Макларен.

— Мы? — Алёна улыбнулась. — Атлеты из России. И по некоторым медицинским показаниям нам нужны лекарства, которые внесены вашим WADA в список допинговых.

— Вы не имеете права! — начал было Макларен, но его тут же оборвал искрящийся смех русской ведьмы.

— Имеем, — Алёна встала и, глядя на Ричарда сверху вниз, снисходительно улыбалась. — Когда Вы познакомитесь с представителями российского спорта, сами поймёте необходимость применения подобных препаратов. Ваши-то их применяют по куда более незначительным показаниям. Не брыкайтесь. Если мы с Вами всё решим полюбовно, через час нас здесь уже не будет. А если будете спорить, придётся… — Алёна вздохнула. — Придётся применить психотерапию.

Дальше по мнению Макларена начался полнейший абсурд и трэш, вспоминая который он вздрагивал, начинал метаться по своему дому в Канаде и тихо бормотать молитвы. Сейчас же Ричард сжался. Ему снова стало страшно. Почему его не спасают?

— И не спасут, — раздалось сиплое и хриплое, прерываемое кашлем, на ужасающем ломаном английском. — Они дрыхнуть изволят. Как раз возле дверей Ваших чудных апартаментов. Слушай, хозяин, я сесть хочу, и есть. Дорога такаааая дальняя. А ты не предлагаешь. Совсем невоспитанный. Алёна, ты к кому нас привела? Почему я должен разговаривать как Соловей-разбойник, когда у него Илья зубы выбил? Дурацкий язык. Ты сесть нам предложишь? — неожиданно рявкнул голос на Макларена и снова зашёлся кашлем.

Ричард снова дёрнулся.

— Ендарь, тише, — отозвалась Алёна, не отрывая взгляда от Макларена. — Хозяин не предлагает, сами располагайтесь, как считаете нужным.

Прибывшим странным русским дважды предлагать было не нужно. Они с хохотом и визгом быстренько разбрелись по апартаментам, кто куда хочет. Макларен с ужасом услышал как шумит в душе вода, хлопают баночки с холодным пивом, разливается в воздухе аромат кофе, раздаётся мощный храп с его… ЕГО… кровати и громкое смачное чавканье со стороны мини-холодильника, а с двух сторон к нему подсаживаются два здоровых амбала. Софа резко прогнулась под ними и жалобно заскрипела. При этом ни двинуться профессор не мог, словно его крепко-накрепко привязали к софе, а ту привинтили к полу, ни слова вымолвить, как будто враз онемел. Даже замычать не получалось. Странным образом все перешли на русский, который Макларен тоже вдруг стал понимать. Паника била в голову.

— Ну, что ж, начнём, — сказала Алёна, подошла к небольшому стеклянному столику и поманила софу к себе пальцем. Та послушно двинулась с места и, как на шарнирах, подкатила к столу.

— Умница, — похвалила русская ведьма.

Макларен мог поклясться, что софа ощерилась и завиляла хвостом.

«Околдовали! Загипнотизировали!» — в ужасе думал профессор.

«Да кому ты нужен, колдовать на тебя, рептилоид несчастный», — раздалось презрительное у него в голове.

Глаза Макларена выражали столько ужаса, что Алёне на миг стало его даже жалко, что ли.

— Ну-ну, — успокаивающе произнесла она. — Сейчас Вы нам всё подпишите, и мы исчезнем. Обещаю.

С головы и языка Ричарда спали путы, и он энергично, соглашаясь, затряс головой, подтверждая действо громкими восклицаниями:

— Йес! Йес!

— Вот и ладненько, — добродушно сказала ведьма.

На плече Алёны на длинном ремне висела кожаная барсетка. Под округлившимися от ошеломления глазами Макларена Алёна достала из неё десять вадовских бланков, которые использовались для разрешения применения медикаментов, внесённых в список допинг-препаратов. На бланках уже стояло несколько подписей коллег профессора. Дело оставалось только за ним.

— Печать сами поставите или мы? — поинтересовалась Алёна, подбрасывая на ладони коробочку с вадовской печатью.

— Поставлю, — прохрипел Макларен.

— Чудненько, — улыбнулась Алёна и, расположившись на стуле напротив, громко позвала: — Матрёна!

— Ииидууууу!

Шум в душе внезапно прекратился и в комнату вошла полуголая мокрая девица. Профессор с сожалением смотрел, как вода ручьями стекает с неё и портит дорогущий гостиничный ковёр. Девица взяла стул и села рядом с Алёной. В воздухе появилась частая расчёска, инкрустированная золотом и драгоценными камнями. Девица взяла её прямо из воздуха и стала расчёсывать мокрые золотые волосы. Те слегка позванивали, соприкасаясь с костяными зубьями.

«Какая красавица», — подумал Ричард.

Русская Ведьма пододвинула к Макларену бланк, и тут же руки профессора приобрели подвижность.

— Матрёна Моревна Водяницына, — живо представилась мокрая девица и ощерилась улыбкой. Страшной для канадского профессора. Во рту блеснули жемчужные зубки, острые как у акулы.

Профессор отшатнулся.

— Какой лапушка, — не унималась девица. — Бабушке моей понравится. Приезжай к нам на Русь, я тебя утоплю. Русалом станешь, родственником Водяного, обрусеешь, будешь мужем бабушки, мне дедулей. Она давно себе пару подыскивает.

— Ноу! Ноу! — перепугался Макларен и замахал руками.

— Не хочешь, и ладно, — надулась Матрёна. — Только теперь большой воды остерегайся. У нас родственников по всему миру речному и морскому… Уйма, — пригрозила она.

Что такое «уйма» Макларен не понял, работающее в режиме «форс-мажор» подсознание подсказало, что это очень много, как звёзд во вселенной.

Всё это ужасно. Ужасно! Пусть его отпустят. Живым. Он всё подпишет и со всем согласится. Только пусть его оставят в живых и отпустят.

— Сладенький мой, — пропел кто-то над ухом и Макларен, обернувшись, завороженно уставился в зелёные глаза. — Твой страх такой манящий…

Ещё одни острые зубки клацнули над ухом Ричарда.

— Матрёна, Русала, уймитесь, — вздохнула Алёна и положила перед профессором второй бланк.

— Русала Посейдоновна Русалкина, родственница Матрёны, — представилась зеленоглазая, присаживаясь на спинку софы возле профессора и начиная перебирать седые волосы на голове сходящего с ума от страха Макларена.

Склонившись к уху профессора, Русала спросила томным шёпотом:

— Историю «Русалочки» Андерсена читал?

— Йес. Йес, — согласно закивал Макларен.

— Умница, мой сладенький, — Русала провела ему по лицу зеленоватым локоном и почесала за ушком, и Макларен неожиданно для себя издал странные булькающе-довольные звуки. — Когда хвост русалки превращается в ноги, ходить ей больно. Мне нужны препараты, укрепляющие кости и устраняющие боль.

— А мне, — встряла золотоволосая, — нужны препараты, сглаживающие агрессию. По отношению к мужчинам — Она захихикала и тряхнула звенящим золотом волос. — Ежели какой прицепится, всех из вашего мира в свой перетаскаю.

«А ведь прицепятся», — тоскливо подумал Ричард. «Не узнал бы сегодня, что это за диво такое…»
Дальше мысль Макларена почему-то затормозила.

Он покосился на амбалов, сидящих по бокам. Те, сложив руки на груди, вальяжно сидели откинувшись на спинку софы и прикрыв глаза. Словно происходящее здесь их совсем не интересовало.

— Подписывайте, — раздался ровный голос Алёны, и она протянула Макларену ручку.

Макларен размашисто подписал оба бланка.

— Печать.

Профессор поставил печати.

Получив справки, Алёна сразу спрятала их в барсетку. Золотоволосая ушла и снова послышался шум воды в душе. Русала так и осталась сидеть подле Макларена. Она покусывала ему ухо и легонько мяла прохладными пальчиками затылок, вызывая у профессора кучу мурашек и странные мечтания и желания, и шёпотом увещевала его бросить эту постылую жизнь и отправиться на Русь к отцу её в Северное Подводное Царство. Макларен слабо отнекивался, осознавая, что ещё чуть-чуть, и он согласится на всё.

В чувство Ричарда приводил насмешливый взгляд Алёны. Профессор цеплялся за него, как за спасательный круг. И всё же где-то в глубине своего естества ему было лестно, что атлеты из России представляются ему и сообщают о нужных препаратах. Планка гордости за себя и собственной значимости даже в таких невероятно сложных условиях поднималась. Словно от Ричарда что-то зависело. Он очень хотел в это верить.

— Ендарь! — позвала Алёна, протягивая Макларену следующий бланк

В комнату вразвалочку вошёл здоровенный детина. Его лицо, особенно задравшийся вверх нос, чем-то напоминало кабанье. Из-под верхней и нижней губ выглядывали кончики мощных клыков. В руках детина держал баночку пива и батончик с орехами. Вкусно хрумкая и причмокивая, он уселся на стул, где недавно сидела Матрёна.

— Поддубный Ендарь Вяткович, — просипел-прохрипел детина. — Я нуждаюсь в сложных препаратах, переваривающих пищу и напитки и выводящих их из организма. Организм у меня такой. Привык одним воздухом питаться. Не, ну что у вас за пиво? Что за орехи? Гадость какая, — он выплюнул на ковёр изо рта пережёванную смесь шоколада и орехов, банку с пивом запустил в изрезанное окно.

— Ендарь, — раздался громовой раскат. — Не балуй.

В окно заглянул огромный глаз. У Макларена на голове зашевелились волосы.

— Святогорушка, — обрадовалась Алёна. — Проснулся?

— Проснулся, — прогрохотало снова, выделяя «о». — За вами пришёл. Всё готово?

— В процессе, — отозвалась Алёна.

— Мать, подсобить чем?

— Сейчас узнаю, — Алёна посмотрела на Макларена. — ТАк всё подпишите или Святогору волю дать?

— Не надо, — еле ворочая языком пискнул профессор. — Подпишу.

Уже не глядя, он поставил подпись и печати на всех остальных бланках. Алёна быстренько убрала их в барсетку. Затем из нагрудного кармана комбинезона достала конверт и протянула его Макларену.

— Спасибо за помощь и содействие, — улыбнулась она. — Здесь билет на Ваше имя на авиалайнер до Торонто на 6:00 из аэропорта «Ньюарк». Советую Вам отбыть домой. Вещи помочь собрать?

Макларен беспомощно осмотрел ужасающий бедлам и кивнул головой. Он смирился. Смирился с присутствием ужасных, непонятных, злых русских монстров. И старался ни в коем случае не поссориться с ними. Он боялся так, как никогда в жизни. Но странное дело, страх был притуплен, и профессор чувствовал себя полуживым, а правильнее полумёртвым.

— Вам лучше уйти с нами. Времени до отлёта, — Алёна глянула на наручные часы, — осталось чуть более трёх часов. В аэропорту подождёте. Одевайтесь.

Как в замедленной киносъёмке Макларен стал приводить себя в порядок и одеваться, механически выполняя привычные движения.

Алёна громко свистнула.

— Общий сбор! — крикнула она. — Всё убрать и собрать оппонента, он уходит с нами.

Началась всеобщая суматоха, которая закончилась довольно быстро. Ричард молча смотрел, как восстанавливается первозданная чистота номера, исчезают мокрые грязные пятна на ковре, растворяются в воздухе обёртки от батончиков и банки из-под пива. Проплыл по воздуху и плавно опустился рядом с ним уже собранный небольшой чемоданчик, с которым Макларен прибыл в Нью-Йорк. На его глазах происходило нечто из ряда вон выходящее, подобное фантастическим или фэнтезийным историям. Мозг слабо пытался задуматься, почему он не удивляется, не истерит, не паникует, а воспринимает всё как должное?

Понимающая усмешка русской ведьмы кольнула глаза.

— Ничего, к вечеру отойдёшь. Сейчас рано тебя ещё включать.

«Включать? — слабо удивился Ричард. — Разве я робот?»

— Не робот, — выдал подошедший амбал, что сидел рядом на софе. — Но мы умеем управлять вашим сознанием.

Алёна осмотрела всех собравшихся. Кивнула седому, как лунь, здоровяку и кинула ему ключ от гостиничного номера. Тот ловко поймал его.

— Кузьма, отнеси ключи от номера портье.

Кузьма растворился в воздухе, появившись вновь ровно через минуту.

— Готово.

Алёна удовлетворённо улыбнулась.

— Уходим, — сообщила она и первой шагнула в подставленную к окну ладонь Святогора.