— Я хочу, чтобы ты врать перестала! — Прокричал он так, что Эля зажмурилась от страха. — Эля, ты посмотри на себя, — он её за руку с дивана стащил и к большому зеркалу поставил, подталкивая, — посмотри, на кого ты похожа, двенадцать часов, а ты как шлюха выглядишь!
Руку её он отшвырнул, а сам развернулся в гневе, спиной стоял. Отдышался секунду, потом назад вернулся и за лицо её схватил, ближе подводя к зеркалу.
— Ты посмотри, в кого ты превратилась? Разве эта та девочка, с которой я познакомился несколько месяцев назад? Ты же красивая, самая лучшая, зачем тебе эта помада?
Он зло и грубо по губам Эле провёл, помаду размазывая по лицу.
— Это ведь всё не твоё, это не ты. Зачем ты это делаешь?
— Не нравится — не смотри. — Тихо ответила Эля, хотя уже готова была заплакать.
— А я не могу не смотреть! Ты моя, понимаешь? Моя! И я никогда тебя не отпущу! — За плечи её схватил и встряхнул. — Если понадобиться — выбью из тебя эту дурь.
Он снова Элю от себя оттолкнул, а у самого в глазах столько злости, что, казалось, примешь её всю на себя и надорвёшься.
— Не смей меня трогать.
— Что? — Он развернулся и зло усмехнулся. — Что ты сказала?
— Не смей меня трогать! Ты мне никто, понял. — Губы затряслись, но сказать хоть что-то было нужно. Смотрела в его глаза и ничего не видела, ничего кроме его злости. К дверям метнулась.
— Куда пошла?
— Я ухожу от тебя.
— Проходили уже, знаем.
Он в дверях её догнал и снова за плечи схватил, руки больно вцепились и безжалостно сжимались.
— Эля, прекращай дурить, если ты сейчас не одумаешься, нам с тобой больше не о чем разговаривать. — Он вроде даже успокоился, только руки сжимал сильнее. — Это всё, понимаешь, конец. Я устал. Ты уже не та девочка, с которой я познакомился, не та. Что ты из себя делаешь? Мне это не нужно, я тебя хочу, а не эту стерву, которую сейчас в руках держу. Ты меня позоришь, понимаешь, отца своего, мать…