Привычный алгоритм жизни разрушают случайности или люди.
Николай Васильевич любил свою работу и дружил со своим заместителем Геннадием Николаевичем.
— Мой Гена самый талантливый инженер, — напоминал он всем на всех совещаниях.
Коллектив радовался за ветеранов и прощал профессору излишнюю восторженность.
Все понимали.
Мужская дружба это надежность.
Без соплей, тостов и болтовни.
Конец года заканчивался аврально.
Так случайно мы с Володей попали (по просьбе Николай Васильевича) на запуск оборудования «финской вставки» для передачи электроэнергии в Финляндию.
До этого, в нашей лаборатории был спроектирован высоковольтный преобразователь на тиристорах (инвертор) и его решили использовать для выполнения и этого заказа.
Преобразователь из восьми модулей должен был формировать на своем выходе трехфазное переменное напряжение с синхронизацией частоты и фазы по сети потребителя и обеспечивать перекачку энергии.
Изготовлением «железа» и строительством подстанции руководил Геннадий Николаевич.
Он составлял сетевые графики изготовления и сборки основных узлов, а также договоры на поставку нужных комплектующих, материалов и оборудования.
Как говорили в то время, — труд многотысячных коллективов всегда должен завершаться красной ленточкой и бутылкой шампанского разбитой о борт корабля спускаемого со стапеля.
Но это, конечно не так.
Дальше начинается заключительный этап.
Комплексная отладка оборудования и его передача в эксплуатацию с проведением испытаний и проверок на устойчивость работы всех систем управления, слежения и защиты.
В конце сентября на объект прибыл Николай Васильевич.
Внешний вид и настроение у него явно не соответствовали нашим успехам в отладке оборудования.
Мы с Володей к этому времени уже не просто сидели в пультовой подстанции.
Мы расположились в креслах на колесиках и под «баньку» Высоцкого пили местный вермут и покуривали сигареты «Друг», стряхивая пепел в банку из-под растворимого кофе.
Профессор от вермута отказался и стал жаловаться на ночные звонки.
Ему уже две недели по ночам через каждые два часа кто-то звонил, но не разговаривал с ним, и звонок заканчивался короткими гудками.
Смущаясь и заикаясь Николай Васильевич изложил свою версию по этому поводу.
Мол из его знакомых у него только два юмориста, которые уже месяц круглосуточно сидят и работают на этом объекте.
— Вы уж, мальчики, пожалейте старика.
Пришлось мне на три дня вернуться в Питер вместе с Николай Васильевичем.
На третий день я бросил в его почтовый ящик на проспекте Энгельса конверт с запиской из семи цифр.
Номером телефона его ночного шутника и уехал на подстанцию.
Вернулись из командировки с Володей мы уже в конце октября и попали на похороны профессора.
На кладбище первым выступил его друг — Геннадий Николаевич.
Говорил как всегда долго, нудно и правильно.
А я, кроме Володи, так и не сказал никому про этого ночного шутника с больной простатой.)