Вот — Человек, стремительно выпрямившись из позы роденовского Мыслителя, говорит пустую банальность, этаким кричаще-хладнокровным тоном, от которой мысль совсем не шевелится. А если пошевелится, то быстро обнаружится, что во фразе, призванной, аки колокол, прилично потрясти воздух, кроме констатации каких-нибудь парочки «ужасных» фактов, часто связанных между собой чахлыми зародышами логики, нет абсолютно ничего. Потому зрители и молчат, вяло и по привычке хлопая в ладоши, ибо сами завтра изреку…