Командир береговой части капитан второго ранга Петюшин Леонид Петрович проснулся в плохом расположении духа. Ему опять мешали спать лающие во дворе собаки, опять всю ночь кричали пьяные компании, гуляющие по жаркому даже в ночное время городу. В комнате было душно. Лето вступало в свою силу.
Жена на кухне готовила завтрак. Аппетитный запах обожаемых блинчиков не улучшил настроения Петюшина. Скоро должны были начаться учения, а это всегда портило настроение Леониду Петровичу. Петюшин сел за стол, втянул ноздрями вкусный запах.
— Ты представляешь, мои охламоны притащили щенка ротвейлера, и пять месяцев прятали его в казармах. Поочередно переносили из казармы в казарму, скрывали… Прохиндеи! Никто так и не признался, кто это сделал. Я вчера случайно увидел: захожу в казарму второго взвода, а там этакий зверюга сидит, и на меня гавкать начал, гад! Ну что ты будешь делать? Как теперь избавиться от пса?
— А зачем избавляться? Пусть живет. Его же любят матросики, вот пусть и живет у них, часть большая, места хватит, — жена поставила на стол блюдо с горячими блинчиками.
-Нормальное явление- тяга к животинкам. Ты вон дочери не разрешаешь кошку завести. Это, по-твоему, хорошо? Дочка любит зверюшек- вот и занималась бы кошкой. А собака- она же не у тебя, в части, вот пусть и радует ребят.
— Ненавижу я эту живность! Да и не положено! Надо пристрелить пса.
— Бездушный! Пристрелить! Как у тебя все легко… И когда ты таким стал? Ведь не был же таким сухарем…- жена раздраженно загремела посудой:
— Сухарь! Настоящий сухарь!
— Нет, это невозможно! И ты туда же! Звери у них на первом месте! Никакой дисциплины! Вчера делегация пришла- просить за собаку, и знаешь, кто кроме матросов там был? Мой зам! Витька! Никогда бы не подумал… собачник хренов…
Я дал три дня- пусть куда хотят, туда и девают, но чтоб в части его не было!
— Сухарь!- женщина со стуком поставила на стол пиалочку со сметаной. Ешь!
Хлопнув дверью, жена демонстративно покинула кухню, что еще больше разозлило Петюшина.
***
В казармах царили уныние и тишина, матросы обдумывали, как спасти своего любимчика, подобранного зимой замерзающим, маленьким комочком, и выросшим в прекрасного молодого ротвейлера. И кличку ему придумали красивую: Зевс.
Пес и в самом деле был похож на бога- могучий, черно- подпалый, с серьезным взглядом темных глаз, весь такой величественный, и гордый.
Зевса обожал весь личный состав части. Не было человека, который бы не погладил, или не угостил чем-нибудь вкусненьким этого разбалованного красавца. И все старательно скрывали его присутствие в части от командира, зная, что тот не любит животных, и что это — нарушение.
И не зря.
Когда во время обхода казарм Петюшин случайно наткнулся на блаженствующего на прохладном полу Зевса, он потерял дар речи.
Багровея от злости, командир не нашел ничего лучше, как заорать:
— Эт-то что т-такое? …Я вас спрашиваю, это что?
Петюшин уставился испепеляющим взглядом на дневального, который вытянулся в струнку и преданно пожирал глазами командира части.
— Разрешите доложить! Это собака!
— Я вижу, что собака! Откуда?
Дневальный молчал. Да и что он мог сказать? Ведь это он, возвращаясь из увольнения в расположение части, увидел замерзающего щенка и тайком пронес в казарму, спрятав под бушлатом. Он и кормил щенка, и спал с ним, согревая малыша в не очень-то теплой по зимнему времени казарме.
Ребята молчали, помогали прятать. Но Зевс вырос, матросы незаметно расслабились, и вот результат- пес попался на глаза командиру.
Обозленный Петюшин схватил табуретку, и, замахиваясь на собаку, стал гнать пса из казармы, толкая Зевса ножками табуретки в морду, в грудь.
— Пошел вон! Брысь!
С собакой никогда так не обращались. Зевс растерялся, стал пятиться назад, ударился о тумбочку, остановился, и вдруг грозно и сердито стал лаять на командира.
Это был приговор.

Начались долгие и неприятные выяснения произошедшего. Кто-то попал на гауптвахту, кто-то лишился увольнений на месяц, а лучший друг и помощник, заместитель командира Виктор Андреевич, или просто Витек, стал злейшим врагом Петюшина, потому что попросил оставить собаку в части.

Никакие разговоры и просьбы не задели каменное сердце капитана.
Со своим замом он теперь разговаривал только официально, на «вы», накричал на попавшегося под горячую руку фельдшера, заставил выдраить все машины в гараже, проверил самолично башенные артиллеристские установки и долго расхаживал в своем кабинете, что-то ворча под нос…

Три дня, данные командиром, истекали, а судьба Зевса так и не определилась.
****
Верочка, восьмилетняя дочь командира воинской части Петюшина, шла домой из магазина, доедая на ходу мороженое. Девочка зашла в подъезд и услышала женский визг и крик:
-Крыса! Помогите! Ой! Мама!
Верочка, как и большинство детей, очень любила животных, но папа не разрешал ей никого держать дома, поэтому она довольствовалась общением с дворовыми собаками и кошками.
Быстро поднявшись по лестнице, девочка увидела соседку с верхнего этажа, прижавшуюся к стене, а возле ее ног кругами бегало маленькое белое существо с длинным хвостиком.
-Ой, теть Ань! Это же маленький крысенок. Какой хорошенький!
-Убери его, пожалуйста, Вера, прошу! Я боюсь крыс.
— Теть Ань! Это же белая крыса, домашняя. Кто же это тебя выбросил… маленький мой…
Девочка взяла на руки крысенка и увидела, что глазки несчастного животного были абсолютно белыми: крыска оказалась слепой.
-Теть Ань! Проходите, не бойтесь, он же слепой, бедняга…
Женщина быстро спустилась по лестнице, а Вера позвонила в свою дверь.
Дома она показала маме крысенка, и со слезами на глазах умоляла оставить его дома: ведь он слепой, не выживет на улице…
-Доча, да разве я против? Вот только, что отец скажет?
Женщина смотрела, как девочка кормила изголодавшегося зверька, а он доверчиво брал из рук кусочки яблока и мяса.
-Ах, ты, масюся моя! Мам, назовем его Масюсей? Он такой мяконький, тепленький…
Глаза ребенка светились счастьем, она ласково улыбалась крысенку, как будто он мог видеть ее улыбку.
Верочка соорудила из обувной коробки жилище для крысенка, постелила мягкую тряпочку, посадила его туда и попросила:
-Мам, дай денежку, я клетку куплю. Мы поселим Масюсю у меня в комнате, и он не будет мешать папе. Хорошо? Я быстро сбегаю, успею до его приезда на обед, а то вдруг Масюся вылезет из коробки, а так я его в клетку посажу и спрячу в комнате.
Наивная детская попытка спасти крысенка от отца была видна как на ладони, мать не смогла отказать дочери, да и зверек был слеп, не выбрасывать же его на улицу, на верную гибель.
Деньги были выданы, дочка убежала за клеткой, а мать пошла на кухню, разогревать обед.

Масюся быстро освоился в коробке, и решил обследовать всю квартиру. Вылез из своего убежища, и, нюхая воздух подвижным носиком, побежал на восхитительный запах, доносящийся из кухни.
Но комната оказалась такой большой и незнакомой, надо было обнюхать много новых вещей, попадавшихся на пути, и путешествие крысенка затянулось.
***

Леонид Петрович приехал на обед чуть раньше, переобулся и, напевая вполголоса, направился в ванную комнату.
Под ногами промелькнуло что-то белое, и скрылось под креслом.
Петюшин резко отодвинул кресло в сторону, и увидел маленького белого крысенка, поднявшего мордочку вверх и нюхающего воздух.
У Петюшина потемнело в глазах.
Не долго думая, он схватил с книжной полки увесистый том Морской энциклопедии и с размаху опустил его на крысенка…
Хлопнула входная дверь. В комнату вошла дочка с маленькой клеткой в руках.
-Папа! А я тут крысенка нашла, такого маленького, беленького… Он слепой! Можно, он будет у нас жить? Я вот и клетку купила…
Верочка посмотрела на сдвинутое кресло, на книгу на полу, на злое лицо отца, все поняла и закричала:
— Папа! Зачем? Он же слепой! Папа…
Вбежавшая в комнату мать увидела растерянного мужа, плачущую дочку, и маленькое, окровавленное тельце Масюси, которое Вера бережно достала из-под книги и теперь держала на руке, потерянно глядя на взрослых.
— Эх ты, солдафон…-произнесла женщина, обнимая плачущую дочку.
Девочка подняла глаза на отца и прошептала:
— Пап, а ведь ты- убийца. Военный преступник.
Ты не можешь быть папой…
Вера развернулась и выбежала из комнаты. Щелкнул замок входной двери.
— Что стоишь? Иди, ешь, товарищ военный преступник. Она, наверное, хоронить крысенка пошла. Ты спросить не мог, прежде чем книгой махать? А? Совсем на службе своей человеком быть перестал.
Вот теперь я точно куплю ей любую животинку, какую попросит, а ты и не смей командовать здесь!
В части командуй! Сухарь! Ты еще того бедного пса пристрели, и дочка вообще от тебя откажется и права будет.
Правильно она сказала: не можешь ты быть отцом…

***
Утро следующего дня удивило всех: и личный состав части и жену, которой Петюшин перед уходом на службу виновато пробормотал:
-Ты купи Вере, кого она просит, и не сердись на меня… Не надо…

После утреннего построения командир части позвал к себе зама, о чем-то долго беседовал с ним, и вскоре на территории гаража застучал молоток: матросы сбивали будку для Зевса.
В части не могли понять, что случилось с вечно недовольным, грубоватым Петюшиным.
Он ни на кого не кричал, помирился со своим замом, принес кусок мяса для Зевса, самолично скормил его собаке. И разрешил оставить пса в части.
Матросы строили предположения, пытаясь понять, что же случилось с командиром, так резко изменившим свое отношение к Зевсу, но это так и осталось тайной.
Зато теперь собака свободно гуляла по территории части, и ребята перестали переживать за своего любимца.
А дома дочка Петюшина играла с маленьким котенком, которого в тот же день ей купила мама. И имя ему дали Масюся.
****
Порой маленькая слепая крыска, погибшая от человеческого непонимания, стоит больше сотен телепередач и лекций, рассказывающих о тех, кто рядом с нами…
__________________________________________________________________
Он таков был, когда его назначили командиром части. а я еще маленькой была. У моей подружки, его дочери, такое произошло с крыской. Плакали все…