Каждый год, начиная с сентября, у меня обостряется сезонная болезнь: я готова убить любого, кто в стихах "осень" рифмует с "просинью" и "проседью". Автора этого стихотворения оправдывает только то, что его уже нет с нами на этой земле.
`
Что ж вздыхать мне, и ахать и охать?
Что же слёзы мне лить, как Пьеро?
Все как будто не так уж и плохо:
Лампа, книги, бумага, перо.
И за окнами тихая просинь,
И шершавые сосен стволы.
Это осень, хрустальная осень,
Бабье лето в разгаре, теплынь.
Ну, скажи, разве этого мало?
Что для счастья мне нужно ещё?
Жизнь кружила, вертела, ломала,
А теперь подставляет плечо.
И поля, и сентябрьские рощи,
Как всегда, под луной хороши.
Сердцу дышится легче и проще
Здесь, в родимой сосновой глуши.
Есть резон: все сомненья отбросив,
Все сначала начать — не впервой.
…Это осень, хрустальная осень,
Бабье лето, бумага, перо…