Из пустынь,
из морока и дюн
я пишу в твой дальний околоток,
сердце приоткрыв, как чёрный трюм
рыщущей в песках подводной лодки.
В сущности здесь нечего ловить.
Смята далианским психоделом,
пробую себя соединить
из того,
что прежде было целым.
Тщетно…
распадаюсь на куски —
тысячью обрывков оригами…
медленно дрейфую сквозь пески
вместе с бедуинами в Сахаре.
Странно… и нелепо…
мой ночлег
войлочно пропах бараньей шерстью.
В обществе верблюдов и телег
пробую уснуть на новом месте…
Видя сквозь индиговый просвет
в низком потолке из старых досок
шлейфы пролетающих комет…
В мире никого…
…лишь я и звёзды…
Впрочем, вру…
за гранью темноты
так же под Медведицей Большою
в северных широтах бродишь ты —
тот, к кому давно тянусь душою…
Вовремя нащупав в рюкзаке
тёплую бутылку с местным виски,
быстро догоняюсь…
и в пике
пьяно ухожу,
срываясь в письма…
Дальше бред…
пурга… обрывки слов:
«призраки французских полигонов…
пепел термоядерных грибов
в мёртвой пустоте секретной зоны…»
Солнцу присягающий Алжир
выжжен до оплавленных тектитов…
Дети, продающие инжир —
в третьем поколенье инвалиды…
Сколько на планете Хиросим (?) —
вряд ли мы когда-нибудь узнаем…
Я пишу…
а в щель такая синь
льёт с небес сквозь прорези сарая…
Что мне пережитки прошлых войн?
Ночь, как встарь, сияет Орионом…
Мир живуч…
Он тянется весной
к небу многоцветием бутонов.
Вот и я воскресну…
так и знай…
виски и любовь пустив по венам…
благо, что в пустыне есть вайфай,
и сарай снабжён своей антенной…
Значит,
мой ночной алжирский бред
путь к твоей душе найдёт отсюда…
Славлю, засыпая, Интернет,
слушая фырчание верблюдов…