Рисунки мелом. Цветные пятна на серых плитах.
Наивность формы, смешенье красок, неровность линий.
Глаза поднимешь к сырому небу: «Теперь мы квиты»…
До первых ливней, мой брат художник, до первых ливней.

Едва просохнет — на ту же площадь, опять за дело.
Толпы безликой слепая злоба тебе не внове.
Ты безупречен, ты совершенство, ты будешь в белом…
До первой крови, мой брат повстанец, до первой крови.

Когда примеришь одежды цвета эритроцитов,
Пропьёт приятель тридцатый проклятый свой сестерций.
Глаза поднимешь к сырому небу: «Теперь мы квиты?»
До первой смерти, мой брат мессия, до первой смерти.

`
— Машка, где тебя носило, что за глупая игра?
Позабыла, как всегда, сходить за хлебом?
— Мама, этот странный парень из соседнего двора
Научился строить лестницу на небо.

Принесла ему дощечки, старый папин молоток,
Он в ответ вздохнул и хмыкнул непонятно.
Стали звёзды близко-близко, как в сарае потолок,
Я моргнула — и вернулось всё обратно.

Он на дудочке играет — и дрожит, и тает тьма,
Он такое напевает — не запомнишь…
— Машка, ты не заболела? Ты совсем сошла с ума?
… показать весь текст …

`
Я пишу тебе письмо ночью,
Извини за мой кривой почерк.
У меня в графе «Любовь» — прочерк.
У тебя в графе «Любовь» — прочерк.

Часто видимся, да всё мельком.
Посидеть бы, замахнуть рюмашку.
У тебя в графе «Печаль» — Элька.
У меня в графе «Печаль» — Сашка…

Исписала два листа. Точка.
А за окнами февраль стынет…
У меня в графе «Любовь» прочерк
… показать весь текст …