Я всегда мечтала жить у моря;
Бесконечный берег и вода и вода…
Та, в которой солнце золотые ноги моет,
А Луна ночами ловит жемчуг звезд со дна.

Я всегда ракушки собирать мечтала
И цветы — названий в книгах нет.
На ковре из трав и огненных тюльпанов
Я хотела бы весной встречать рассвет.

Я давно мечтала жить у моря,
Чтобы чаек каждый день кормить с руки;
Наблюдать как в плаванье уходят:
Яхты, корабли и моряки.

Cлишком много воды утекло…
Много чашек, которых не склеишь, разбилось.
Было холодно, было тепло;
И мело, и багряным искрилось.

Не ищу больше лиц в незнакомой толпе,
Не ищу во входящих номер знакомый.
Всё проходит, стирается, рвётся, бежит…
Остаётся только: «А помнишь???»

Не вольна, не свободна, никого не любила.
Взглядом — плетью холодной — ласкала и била.
У цветов в ее пальцах отрастали шипы.
И для храбрости пили, что б быть с ней «на ты».

А в постеле ее, словно в маковом поле —
Можно лечь, но уже не увидеть рассвет.
Можно просто сбежать — не узнав счастье-горе,
Не поняв до конца, каков глаз ее цвет.

Бывают дни тяжелые, как гири,
С противным сладковатым вкусом на губах;
Как будто все часы Земли остановили,
И все, что создал — превратилось в прах.

И нету сил пройти уже ни шага,
Как будто милю по зеленому иду;
И разум мой кричит:" Вперед! Так надо!"
А сердце тихо шепчет:" Не могу!"

Мне бы убежать куда-нибудь подальше;
К морю, к пальмам, к белому песку!
Убежать от зависти и фальши;
Убежать и обогнать тоску!

Стало сложно жить, когда все ищут
Твое общество лишь в кризисный момент.
А потом опять «на дно ложатся» —
Не доступен больше «абонент»!

Мне бы убежать куда-нибудь подальше,
Чтобы все дурное морем унесло;
А разряды молнии на пляже
Превратили мою боль в стекло.