-А вот этот вопрос: Зачем?
-В смысле?
-Ну, когда я ей говорю: Поехали ко мне. А она мне: Зачем?
-Ага, и что?
-Вот объясни мне, что я ей должен отвечать? Ведь у меня дома ни боулинг, ни кинотеатр. Что я ей должен сказать: поехали ко мне, 1 или 2 раза займемся любовью, мне точно будет хорошо, тебе может быть, а дальше ты, конечно, можешь остаться, но лучше, чтобы ты уехала. Ведь если я так скажу, она же точно не поедет. Хотя прекрасно понимает, что мы именно для этого и едем. И я говорю: Поехал ко мне, у меня дома прекрасная коллекция лютневой музыки 16 века. И вот этот ответ ее полностью устраивает.

-Я слышал, что есть такие пары, которые договорились рассказывать друг другу правду, если у них на стороне что-то произошло.
-Представляю таких договорившихся:
-Скажи честно, ты мне когда-нибудь изменял?
-Да. Вот позавчера с секретаршей.
-И она его в туже секунду фигак светильником по голове, а он такое лежит весь в осколках: Ты че, мы же договаривались. И тут выясняется, во-первых, что они не договаривались, что она после этой правды не бьет его светильником по голове. А во-вторых, что такие вопросы задаются с единственной целью: услышать в ответ нет. И неважно, правда это или нет!

-В Москве когда облавы на грузинов были, меня менты остановили, говорят: Ты грузин! Я говорю: Эээ, сушай, я тебе спою, ты сам меня отпустишь, потому что поймешь, что настоящий грузин так петь не может.
-Отпустили?
-Конечно. За 300 долларов. Даже песню не послушали.

Расстались. Пишешь ей последнюю смс «Я больше не буду тебе писать, ты стала мне чужой, прощай». Она не отвечает. Тогда второе последнее смс «Могла бы и ответить, нас, между прочим, что-то связывало» — молчит. Третье — «Спешу поделиться радостью, я перестал о тебе думать. Вообще. Так что не звони». Она не звонит. Тогда запрещенный прием: «Знаешь, в Москве есть еще красивые женщины, кроме тебя». И все равно ничего. И так еще сто последних смс. Неужели нельзя быть нормальной и раз ответить?! И все. Перестал писать, отмучился и тут от нее через год приходит смс: «Снег пошел. С первым днем зимы!»

С какого-то времени появился вопрос «Зачем?»
Вот раньше тебе говорили: «Слушай, я с двумя девушками познакомился, у них квартира свободна в Отрадном, посидим, выпьем! Поехали!» Ты сразу ехал. Если бы тебя спросили «А зачем?», ты бы сказал: «Как, зачем? Ты че, дурак? Две девушки, отдельная квартира! Посидим, выпьем, ну?!»
А сейчас… тебе говорят «поехали», а ты думаешь: «Две какие-то девушки… левые. Квартира у них в ОТ-РАД-НОМ! Это же ехать туда, пить с ними… потом то ли оставаться, то ли домой… завтра на работу. Зачем?!"

— Кризис — это когда тебе ничего не хочется. И когда ты начинаешь хотеть чего-то хотеть.
— Это ладно. Вот когда тебе не хочется хотеть чего-то хотеть, вот это кризис.- Это не кризис, это п… ц!

— Вот пока ты её (женщину) добиваешься — она прекрасна. Но вот вы живете вместе, она утром уходит на работу и говорит:
«— Ты мой небритыш» или даже так «— Ты мой заспанный чебурашка», не-не… Чебура-а-фка. И вроде это так мило, но так противно.
— И то, что заспанный, небритыш, чебурашка это натяжка.
— Не-е, Лёш, это «натя-я-фка».

Не стало будущего. Раньше, в детстве, впереди всегда было что-то яркое, неизвестное. Жизнь! А сейчас я точно знаю, что будет потом — то же самое, что и сегодня. Заниматься буду тем же, в рестораны ходить те же, ну, в другие такие же. На машине ездить примерно такой же. Вместо будущего стало настоящее, просто, есть настоящее, которое сейчас, и настоящее, которое будет потом. И главное, что мне мое настоящее-тонравится. Машины хорошие, рестораны вкусные… только, будущего жалко…

Вот если бы пришли фашисты, которые за неправду расстреливают, и спросили, — «Изменяла тебе жена или не изменяла?» Я в любом случае ответил бы «нет», потому что если не изменяла, ты сказал правду, тебя отпустили, а если изменяла, то ты даже удивиться не успеешь. А вот сказал ты — «да, изменяла» и это оказалось правдой. Тебя отпустили, живи, только как с этим жить? Ты знаешь, она знает что ты знаешь, все фашисты знают, их уже не позовешь — неловко, а ребята были полезные… А если все и держалось на том, что ты «не знаешь», а она сейчас уйдет, а ты её любишь… ай.

Когда мне было 14 лет, я думал сорок лет это так далеко, что этого никогда не будет, или будет, но не со мной. А вот сейчас мне почти сорок, а я понимаю: действительно не будет. Потому что мне до сих пор 14… Получается, взрослых нет, есть постаревшие дети. Лысые, больные, седые мальчики и девочки…

— Почему когда она кричит из соседней комнаты: «*непонятный звук*…Зеленые тапочки» — Я её спрашиваю: «Что?», а она мне говорит: «Зеленые тапочки!»… Ну, почему она повторяет именно эти последние два слова, которые я слышал?!