— Марья Ивановна, голубушка, как ваши дела?
— Да вот, переходный возраст наступил, Агафья Тихоновна.
— Это какой такой переходный возраст. От пенсии к кладбищу что ли?
— Тьфу на вас, Агафья Тихоновна. Не у меня наступил. У внука. Вот хочет завтра на митинг идти.
— Коронацию нашему гаранту портить? Не пущать. Выпороть как следует и пусть уроки учит.
— Он в свои 16 сам кого хочешь выпорет. Уперся, говорит: Надо новую Россию строить.
— Так еще и старую недостроили, а вот уже новую им подавай. Не пущать и все. Мы вот никогда на такие митинги не ходили. Только 1 мая и 7 ноября. С шариками и песнями.
— Ну и дураки были. Всю жизнь чего-то боялись, боялись… Да и сейчас боимся. Хотя чего их бояться. Пенсию чай не отнимут.
— Нашей пенсии им «на чай» официанту в ресторане не хватит. А счета на воду и тепло вы видели? У меня чуть кошка с балкона не спрыгнула, когда я ей рассказала, что фиг теперь ей, а не «Вискас». А цены в магазинах. А в аптеках что творится! Беспредел да и только.
— Вот и я думаю пойти завтра что ли с внуком на митинг этот.
— А если в автозак вас за руки за ноги потащут?
— Не потащут. Я в войну поезда под откос пускала в Белоруссии. Хотя тогда годков даже поменьше было, чем теперь внуку. Отобьемся как-нибудь.
— Ну тогда и я с вами. Хоть на войне не была, но после последних счетов за коммуналку очень хочется кому-нибудь ноги из жопы выдрать.
— Агафья Тихоновна, голубушка, вы же русский и литературу в школе преподавали, а так выражаетесь.
— Это я еще по-литературному выражаюсь. А завтра я и другие слова и выражения могу выдать. Мы же бабушки горячие и нас лучше не заводить попусту.
— Ну, хорошо. Идем на площадь к Пушкину. Только клюшку не забудьте, Агафья Тихоновна. Будет чем внуков наших защить ежели что.