Дед вчера на храненье мне отдал письмо,
Что пришло в сорок пятом из Праги.
Много лет он берёг в довоенном трюмо
Этот старый листочек бумаги.

На поблекшей страничке неровно легли,
Тонкой вязью, чернильные строчки,
Буквы в строчках — как в небе седом журавли —
Сердце рвут полинялые точки!

«Дорогие родные, я жив и здоров!
За меня волноваться не надо!
Если что, в батальоне полно докторов —
Медсестёр — по десятку на брата!

За посылку спасибо, я всё получил.
Скоро буду — чуток потерпите!
Очень важно, что б крепким и верным был тыл —
И прошу вас — себя берегите!»

Эти строчки, пропахшие горькой войной,
Пробирают мне душу до дрожи!
Их мой прадед писал, не пришедший домой —
Ничего нет на свете дороже,

Чем сплетенье простых незатейливых слов,
Полных жизни, любви и отваги,
Тех, кто насмерть стоял под напором врагов,
Кто ходил, не сгибаясь, в атаки!

Нет в России врагом покорённых святынь —
Что сожгли — все восстали из пепла!
До сих пор в наших душах пылает Хатынь,
Наша святость от жара окрепла!

Я письмо это буду, как память, хранить,
Вопреки и годам и разлукам!
Что б героев, под слоем времён не забыть —
Передам как реликвию внукам.

Дорогие родные, я жив и здоров!
За меня волноваться не надо!
Если что, в батальоне полно докторов —
Медсестёр — по десятку на брата!

За посылку спасибо, я всё получил.
Скоро буду — чуток потерпите!
Очень важно, что б крепким и верным был тыл —
И прошу вас — себя берегите!"