Все скромней год от года проходит 12 апреля. Казалось бы, хороший повод для народного единения, как того хотят власти, но никаких грандиозных мероприятий не было анонсировано, практически незаметно прошло и другое знаковое событие — 50 лет со дня смерти Гагарина.
Это вообще парадоксально, многие события, которыми страна действительно может гордиться без всяких натяжек, — они родом из советской истории, из советской эпохи: и победа над фашизмом, и первый человек в космосе, и первая атомная станция, и первый атомный ледокол, и многое другое. Казалось бы, берите на вооружение, воспитывайте, пропагандируйте, но ведь это все связано с советской эпохой, а у нас сейчас власть все больше дистанцируются от советского наследия, от советских достижений — и все больше заглядывает в историю «белой и пушистой» императорской России.
Когда мы говорим о полете Гагарина в космос, в целом о нашей космической программе, то неизбежно всплывает фигура Иосифа Виссарионовича Сталина, потому что все космические заделы — это заслуга той эпохи. Именно тогда, в 1940-е годы, сразу после окончания войны, создается Спецкомитет по ракетной технике, который возглавил Георгий Маленков. Именно тогда создаются все опытные конструкторские бюро, в том числе и Особое конструкторское бюро Королева. Когда приписывают наши победы в космосе исключительно «хрущевской оттепели» — это, конечно, ложь. Чтобы лишний раз не напоминать о грандиозных победах советского общественного строя и лично товарищей Сталина, Берии, Маленкова других сталинских вождей — поэтому праздник и «замалчивается».
Второе обстоятельство, из-за которого так скромно отмечается День космонавтики, связано с тем, что у нас сейчас наука, к сожалению, несмотря на всю риторику, доносящуюся с высоких трибун, является падчерицей государства. Она находится в плачевном состоянии, ученые давно не занимают того высокого положения, которого заслуживают, не имеют такого веса, который они имели в советской системе общественных отношений. Но не только наука находится в плачевном состоянии, но и образование.
Я вспоминаю свое детство и юность, по крайней мере, первых космонавтов мы все знали наперечет: Гагарин, Титов, Береговой, Шаталов, Волков, Пацаев, Добровольский и так далее. А вы спросите сейчас у любого школьника, кого он знает из космонавтов? Боюсь, что он даже фамилию Гагарина не назовет.
Освоение космического пространства в современности стало рутиной, но любой полет человека в космос — это уже подвиг, и это надо прекрасно понимать. У нас вообще не пропагандируются наши достижения в космосе, как будто мы и не космическая держава. И если мы, люди, которым далеко за… цать, это прекрасно понимаем, то те, кому сейчас 15−25, о нашей космической индустрии даже могут и не подозревать. Тем более, что последние годы даже астрономия в школе не преподавалась.
Зато сейчас полно всякого «мракобесия» — я не удивлюсь, если выпускники начнут говорить, что Земля плоская и покоится на трех китах. Опровержение элементарных вещей теперь называется у нас «альтернативная наука», она сопровождается мракобесной риторикой, псевдоаргументами и потому у нас все больше и больше необразованных и неграмотных людей.
Легко людей с таким «образованием» и сознанием превратить в манкуртов, которыми очень удобно управлять в любых политических целях. За примером ходить далеко не надо — вот на Западе раздули «дело Скрипаля», любой здравомыслящий человек поймет, что это фальшивка, ведь если против людей использовано боевое химическое вещество, то они сразу же «отбрасывают копыта». А здесь их нашли, положили в госпиталь, более того, Юлия Скрипаль выписалась и чувствует себя замечательно. Этот бред рассчитан, прежде всего, на западное общественное мнение, и там это все воспринимается «на ура». Это и есть результат той болонизации образовательного процесса, всех «ЕГЭ-технологий», запущенных еще в 1980-е годы. Мы стремительно идем к этому, и у нас в стране процветает деградация образовательной системы, деградация науки.
А ведь 21 век — это век науки. Кто будет обладать научными технологиями, передовыми научными знаниями, тот будет, в конце концов, определять лицо всей планеты. А у нас все эти годы шел разгром Академии наук, академических и научно-исследовательских институтов, мы пошли на поводу у западных кураторов, и сейчас уровень развития науки определяется не конкретными результатами, а количеством упоминаний в западных изданиях.
Надо понимать, что наука развивается в двух ипостасях — фундаментальная, теоретическая, наука и прикладная. В Советском Союзе была создана четкая система разделения научных кафедр и институтов. Например, Институт физики Академии наук или физический факультет МГУ, кафедра теоретической физики — это была основа основ в воспитании физиков-теоретиков, того же Ландау, Тамма и так далее. И была прикладная физика, например, то, что делал Жорес Иванович Алферов, на базе чего потом возникло то, благодаря чему мы все беседуем на расстоянии — сотовые телефоны.
Где сейчас такие основы? Ничего подобного уже нет. Мы до сих пор проедаем советское наследство, это лишний раз говорит о том, насколько фундамент, созданный советской властью, был прочен, надежно держал систему. И когда нам говорят, что советский проект был нежизнеспособен, что он был изначально обречен, что развал Советского Союза естественен — это ложь чистой воды.
Потому что все то, на чем мы продолжаем держаться и строиться сегодня — это наследие советского проекта. Только подумайте, насколько это была мощная система, если мы уже четвертый десяток лет не можем никак «прожрать» все это наследство с учетом того, какой был устроен грабеж в 1990-е годы.
Ведь тогда сокрушили десятки тысяч предприятий в совершенно разных отраслях промышленности, более того — уничтожали и целые отрасли, например, радиотехническую промышленность. После войны уровень этой тогда недавно созданной отрасли был выше, чем у американцев, которые не понесли таких тягот, и их страна не была наполовину разрушена из-за военных действий. Где сейчас эта промышленность? Таких примеров полным-полно.
Евгений Спицын, историк-практик, специально для Накануне. pу