Родившись в относительно не далеком 1978-м году, в 1984-м, в возрасте 6 лет я пошел в школу.
Хорошо помню бесплатную столовую, в которой пахло так вкусно и празднично, строгую Тамару Борисовну, учительницу наших начальных классов, торжество вступления в октябрята, пионеры, эту атмосферу какой-то серьезности жизни, которая расстилается перед совсем еще маленьким человечком.
.
Но не о школе я хочу рассказать, а о том месте, где параллельно со школой все школьные годы я провел. Случилось так, что во втором классе мне в руки попал номер журнала «Техника Молодежи», на главном развороте которого, как это сейчас говорят, — в 3D-формате, раскинулся Советский Истребитель МиГ-23.
.
Наверное, именно тогда в моей голове что-то перевернулось. Когда кто-то из моих одноклассников позвал меня пойти вместе с ним в кружок, я и не предполагал даже, что это место станет моим вторым домом на следующие 10 лет. Этим местом стал не просто кружок, а «Клуб Юный Летчик 2″. Номер 2 потому, что, как оказалось, в нашем городе их было именно два. 1 находился в районе нашего военного аэродрома и был связан с военной авиацией. Наш 2, расположившийся во Дворце Пионеров в центре города, тяготел к гражданской.
Даже форма, которую носили курсанты нашего клуба 2, имела знаки отличия гражданской авиации, а клуба 1 — военной.
.
Серьезность нашего клуба сейчас сложно даже представить, ведь это был не просто кружок, а самая настоящая Школа юных авиаторов. Множество учебных классов с настоящими стендами, настоящими авиационными двигателями, авиационными пушками, катапультным креслом, в котором сидел манекен в настоящем Высотно-Компенсирующем костюме, приборными досками самолетов, работающими авиационными радиоприборами, — все это нам доставалось от городского военного аэродрома. Мы своими силами, под руководством наших преподавателей приводили все это добро в рабочее состояние. Собственно, я, проучившись в клубе около 4-х лет, стал уже не просто посещать занятия, а восстанавливать и ремонтировать оборудование для ребят-курсантов. Но это еще не все, чем обладал наш клуб.
.
Был у нас еще тир с пневматическими винтовками, как в любом советском тире какого-нибудь парка отдыха, был батут и пара тренажеров „колесо“ для тренировки пилотами вестибулярного аппарата. Класс авиадвигателя, класс радиоприборов, класс штурмана, — и в каждом таком классе соответствующее оборудование для изучения предмета. О каких авиасимуляторах на ПК (PC) можно тут говорить!
.
При виде такого изобилия НАСТОЯЩИХ узлов, деталей и частей самолетов у каждого мальчишки светились глаза и отвисала челюсть. В это место, — в этот клуб, нас тянуло словно гигантским магнитом. Наши преподаватели — наверное, будет несправедливо не упомянуть о них отдельно, — нашими учителями были четыре отставных офицера. Двое летчиков и двое авиационных инженеров. Были они не просто вояками. Эти люди помнили всех нас, курсантов, поимённо и пофамильно, а было нас всегда в штате обучающихся и посещающих клуб около 100−150 человек. То, с какой любовью, усердием, чуткостью эти люди подходили к нам, маленьким, но настоящим человечкам, как к людям с большой буквы, как к молодому будущему нашей страны, — я не сталкивался с таким даже в средней школе.
.
Так что же давал этот клуб по его окончании мне и каждому курсанту? А давал он то, что вместе с окончанием 9-го класса средней школы, когда можно было поступать в авиационные училища, у курсантов нашего клуба уже была готова характеристика от преподавателей, сданы экзамены по техническим предметам и физподготовке, а то авиационное учебное заведение, которое было заранее подобрано как ориентир для каждого курсанта, уже дожидалось его. Моя судьба сложилась так. После 9-го класса меня ждало Кременчугское Авиационное Училище Полтавской области УССР, специальность — Инженер по обслуживанию авиационного радиоэлектронного оборудования.
.
Однако наступил 1993-й год, и всё моё будущее естественным образом искривилось как в пространстве, так и во времени. Все мечты об авиации исчезли. Поступить в какое-то другое учебное заведение я не смог, да и не хотел. Когда что-то внутри тебя обрывают силами извне, зачастую мы не можем себя в один миг перестроить, переродиться заново. Что было дальше? Дальше была армия, после — работа в коммерческих структурах: персоналки, локальные сети, администрирование, IT-технологии, мерчендайзеры, супервайзеры и так далее.
.
После возвращения из армии я решил посетить свой второй дом, зайти пообщаться со своими преподавателями, узнать, как живет клуб. Наш Дворец Пионеров находился в старинном здании, построенном в начале XX века по проекту А. Н. Бекетова в стиле модерн с элементами классической архитектуры, и кстати даже название „Волжско-Камский банкЪ“ присутсвовало всегда над входом в здание, по-моему даже в советские времена. Так вот, упомянул я эту историческую подробность не случайно. Помню, что в начале 90-х, когда мы еще продолжали посещать наш клуб, начали распространяться разговорчики — дескать, мы занимаем историческое здание какого-то царского банка дореволюционной эпохи, и что вполне вероятно нам придется потеснится, а то и вообще отсюда съехать.
.
Все эти слухи циркулировали годами. Но в результате это оказалось правдой. Я узнал, что клуба здании Дворца Пионеров (нынешнем Дворце творчества детей и молодежи) — больше нет. Нет даже намека на то, что многие десятилетия он там был, подготовив для профессиональных учебных заведений и выпустив из своих стен тысячи молодых авиаторов. Не знаю, что добавить. Комок в горле.
.
Если посмотреть на мой пройденный жизненный путь с 1995 года… если спустя 25 лет подвести черту, то по меркам бизнесмена, наверное, его можно считать успешным. Если же смотреть на мою жизнь глазами курсанта-авиатора, созидателя-творца, человека МЕЧТАВШЕГО отдать себя Небу своей Родины — то это дно. Дно с большой буквы Д.
.
Алексей, 39 лет. г. Ростов-на-Дону.»