Луна. Тростник. А соловьи
ласкают сердце песней детства.
С тобой мы жили по соседству,
мечтая втайне о любви.
А помнишь, милая, апрель,
когда я, вешним солнцем пьяный,
тебя назвал своей Светланой?
Меня ж звала ты в шутку Лель
за шевелюру цветом в лён,
за страсть к нехоженым просторам,
за песни про леса и горы,
за то, что не был я влюблён.
Но как-то ветер-озорник
увёл нас в поле голубое.
Мы были не одни с тобою:
Я слышал, как грустит тростник.
Ведь я отдал свою свирель
за счастье быть с тобою вместе.
Так, божий дар отдав невесте,
погиб во мне весёлый Лель.
Пропал бродяга и поэт,
мир слов земных ему стал тесен.
Завял венок пастушьих песен.
Теперь я твой, а Леля нет.
Не лён в кудрях моих, — метель,
Цветущий луг порос бурьяном.
Ты не ищи во мне, Светлана,
того, кого звала ты Лель.
Мне не вернуть тот детский миг,
не растревожить песней душу.
Прижмись ко мне, мой друг, послушай…
Послушай, как грустит тростник.