Я сейчас не смогу вспомнить, какого года этот текст. Найден на отдельных листках среди других черновиков. Он не был опубликован раньше, потому что рваный по ритму. Скорее всего, собралась «причесать», да так и забыла. А потом не хотелось к нему возвращаться. Решила его опубликовать как есть, без изменений. Пусть остается рваный. Ведь именно так ощущаешь себя после потери – рвется душа, рвутся старые связи, рвется сердце от переполняющих его эмоций.
***
Здравствуй, родной!
Пишу тебе очередное письмо, зная, что ты его никогда не прочтёшь. Да, я помню, ты говорил: «Не ной!», но так без тебя горюю… Чем тут помочь? Только складывать буквы в слова, писать вникуда, не ожидая ответа. Ты знаешь, я долго не верила и очень тебя ждала… Никак не привыкну к тому, что тебя уже нету.
В моем доме долго жила твоя кружка. И свитер. Зеленый, помнишь? Пока ты был здесь, ты часто его надевал. Потом надо мной долго смеялись мои подружки. Мол, что ты всё это копишь? Выброси или уже убери в подвал. А я смотрела часами на наши общие фото… И сейчас смотрю. И не верю, что тебя больше нет. Где ты сейчас? В каких мирах? Отчего-то мне хочется верить, что ты ещё возвратишься на этот свет.
Я знаю, знаю… Оттуда не возвращаются. После того, как чувства умерли, ничего уже не воскресить. Но в сказках, знаешь, чудеса иногда случаются. Как же жаль, что тебе — тому, настоящему, — уже никогда не жить. В теле твоём разгуливает кто-то другой. Он чужой совсем, незнакомый. Он спит с чужой и живёт с чужой. У него далёкий и жесткий голос и чуждые мне законы.
Словно льдинка из сказки про Снежную Королеву угодила тебе прямиком в горячее сердце. И теперь пока из ледышек не выложить «ВЕЧНОСТЬ», никуда от этого чужака не деться. Жив ли ты там, любимый? В глубине чужого холодного тела. Выжил ли ты? Или уже остыло всё, что тебя тобою делало? Всё, что я любила, хотела. Живо ли это? Умерло? Или вовсе не было тебя, никогда? Может быть, я оплакиваю вслепую никогда не жившего, вымышленного Тебя? Может, зря переживаю так и зря о тебе горюю?
В доме моем больше не будет твоих свитеров, кружек, запаха, фотографий и ожиданий. Но я пишу тебе очередное письмо. А ты — увы, живешь лишь только в воспоминании.