20 января 1938 г. Четверг Бутово

Холодное колючее утро. Неуютное, с серым, как казенное тюремное одеяло, небом. Нет ни прекрасного розового заката, ни пушистых снежинок, которые рисуют художники, изображая январь. В самой Москве уже закипает жизнь: без перерыва в четыре смены работают фабрики и заводы, скоро начнут просыпаться служащие… Где-то в павильонах Госкино еще идут съемки картины «Волга — Волга»… А здесь, на окраине, только гнетущая тишина, ветер гуляет, шныряя между одноэтажными постройками неизвестного назначения, да массивные ворота лязгают петлями, впуская очередную машину.
Обычное утро. Таких было тысячи и, наверно, будет еще несколько тысяч… Но это утро последнее для человека, которого сегодня расстреляют. Выведут на улицу полураздетого и истерзанного и выстрелят в затылок… Еще один день начнется с кровавой «галки» в отчетах НКВД. А потом погрузят в грузовой ЗИЛ с брезентовым тентом с десятком таких же остывающих тел и повезут в «Коммунарку», там недалеко. Вытащат вдвоем с напарником «за руки — за ноги» и сбросят в заранее приготовленные могилы. Закидают наскоро мерзлыми комьями земли вперемешку со снегом и крепким матом — холодно же, крещенские морозы еще не отпустили! Выпьют спирта из фляги, может, даже закурят «Герцеговину Флор», кадры НКВД не бедствовали, работа у них тяжелая, нервная. Потом ответственные исполнительные работники разъедутся по домам: уют, жены, дети. А он, Владимир Нильсен, уже никуда не пойдет. Ему не дали закончить работу над картиной, арестовали 8 октября 1937 года в номере гостиницы. Он останется лежать здесь, и никто не будет знать, где его могила. Имя кинооператора и сценариста Владимира Нильсена «вырежут» из титров фильмов, которые без него не были бы сняты. На съемочной площадке фильма «Волга — Волга» это имя больше не прозвучит. Враг народа! Сейчас мы без содрогания произносим эти слова, а восемьдесят лет назад это был смертный приговор для человека и его семьи и, возможно, для его ближнего круга знакомых.

27 января 2018 г. Суббота Калуга

Прекрасное утро! Солнца нет, но на душе светло. Кажется, день будет радостным и удачным. Сегодня у меня гости. Сегодня из Москвы приедет мой подарок ко дню рождения — маленький велюровый диванчик в стиле «псевдо барокко».
Гости пришли, диван уже освоился в комнате. Он сразу захватил мое внимание, заманивая погладить темно лиловый велюр каждый раз, когда проходишь мимо…
Разговаривая о том — о сем, я спросила: «А где же такую красивую мебель изготовляют?!» Получила ответ:" В Бутово, в самой старой части этого района, недалеко от кладбища. Владелец мебельной фабрики рассказывал, что в советское время здесь были склады, а еще раньше, в сталинскую эпоху здесь расстреливали священников. Желающих снимать помещение в таком «темном» месте не особо много, «а мы вот, как видите, работаем…» Бутово… январь … 1938 год… Ровно восемьдесят лет назад там погиб человек, о котором я много читала. И через восемьдесят лет в те же дни изготовили мой диван. Вот он, передо мной.
В моей жизни много странных мистических совпадений, о них можно размышлять, искать невидимую связь, а можно просто игнорировать. Но нельзя забывать о тысячах людей, уничтоженных режимом. О чем думали там, в Бутово эти несчастные… «…сейчас здесь прольется наша кровь, а через много лет вырастут цветы… "
Цветы не выросли — выросли складские помещения, мебельная фабрика. На «лобном месте» не растут, видно, они…
Что же до меня, к своему дивану я буду относится с особым почтением. Как только окажусь в церкви, поставлю свечу. Ту, что не поставили холодным январским утром 20 января 1938 года.