«…Однажды Эрнесто решил эмигрировать в Австралию. Переехал, устроился, женился, настрогал детишек… Прошли годы, жена умерла, дети выросли и разъехались. И в один прекрасный день решил он вернуться в Италию, чтобы умереть на родине.
Собрал свои пожитки, сел на корабль, который шел через Индонезию, Индию, арабские страны, Суэцкий канал, и чем ближе становилась Италия, тем больше он волновался… Корабль вошел в Средиземное море — волнение нарастает, и вот уже Ионическое море, за ним Тирренское, а волнение с каждой милей все сильнее и сильнее, и вот, швартовка в Генуе. Наконец, он ступает ногой на родную землю и от волнения едва коньки не отбрасывает… Но собирается с силами, садится в поезд и ту-ту-ту, ту-ту-ту… до своего города… до Турина!.. С каждой минутой волнение охватывает его все больше и больше… И вот, наконец, поезд останавливается в Больцано, он выходит из вокзала, переходит на другой вокзал, поменьше, а волнение все нарастает… Он входит в маленький вокзальчик, откуда отходит электричка до его городка, садится в нее и едет, забираясь всё выше и выше в горы, и вот он уже видит знакомые места…
Волнение растет все время, но еще сильнее, когда он подъезжает к своей долине, узнает свои горы, озера, речки… Наконец, поезд останавливается на нужной ему станции, он выходит… и пересаживается на автобус. Теперь уже автобус начинает карабкаться все выше и выше, и выше… Его уже просто трясет от волнения, он видит луга и рощи, где играл пацаном, тропинки по которым гулял с первым подружками, футбольное поле, где забивал первые голы… Ему кажется, что сердце вот-вот вырвется из груди, когда он видит колокольню, площадь, на которой автобус останавливается…
Эрнесто выходит из автобуса, берет два своих чемодана и медленно идет по дорожке, которая ведет к его старому дому, построенному еще его предками… Как нарастает его волнение, когда он видит переулки, дома, дворики! И вдруг он замечает, что по другой стороне улицы навстречу ему идет почтальон! Можно представить, что у него происходит с сердцем!.. Это не просто почтальон! Это его лучший друг детства, с которым он не виделся лет двадцать! Двадцать лет! Тогда наш Эрнесто ставит чемоданы на землю, и преодолевая волнение, которое мешает ему говорить, кричит: «Пьетро! Пьетро!». Почтальон останавливается, смотрит на него… и говорит: «А, это ты, Эрнесто! Уезжаешь?..»