Двадцатитрехлетний юноша с необычным именем Саман с детства мечтал быть всемогущим. Такая потребность была в нём настолько желанной, что иногда казалась ему правдой, но, к сожалению, Саман был мальчиком для битья. Вначале в школе, а уже затем и в мединституте, где он учился на врача. Окружающие как-то сразу вычислили его застенчивость, приняв её за трусость, и начали издеваться над ним.

Именно по этой причине ему совсем не хотелось идти на День Всех Святых — Хэллоуин. И вообще, для него являлось загадкой, как праздник всех святых может быть сборищем такого количества нечистой силы. «Раз уж праздник святых, так будьте добры носить костюмы святых, а не представителей нечистой силы», — думал он. Энциклопедия частично дала ему ответ на эти вопросы, но негодование так и осталось.

Пойти на праздник его уговорила подруга, милая толстушка одногруппница по имени Люда. Она единственная из всей группы не издевалась над Саманом. И хотя юноша был красив и строен, почему-то всё издёвки доставались только ему, а Люду никто не обижал.

Отмечать праздник решили в ночном клубе. Саман сидел с бокалом воды в углу и наблюдал, как под вспышки стробоскопов снуют туда-сюда одногруппники в костюмах различных представителей нечистой силы: там были и вампиры, и ведьмы, и духи, и колдуны, и оборотни, а самое главное, что показалось ему удивительным, не было ни одного человека в костюме смерти, кроме него самого.

- Привет! — услышал он сквозь шум колонок. Это была Люда в костюме черной феи.

- Привет, — улыбнулся он ей, — клёво выглядишь.

- Да и ты не промах, смерть с косой, не боишься новых издёвок? — с заботой в голосе спросила Люда, стараясь перекричать громкую музыку.

- Так это же праздник, каждый наряжается, как ему хочется.

- Не знаю, для четверки, боюсь, это будет новой причиной, — она положила руку на его плечо и приблизившись к его уху добавила, — ладно, не будем думать о плохом, если что, уйдем вместе. И, отстранившись, взглянула на него, подмигнув левым глазом, что Саман понял, каким многообещающим будет продолжение.

Люда была милой девушкой, но не настолько, чтобы Саман хотел от неё чего-то большего. А упоминание о четверке друзей, которые больше всех остальных издевались над ним, расстроило его. Речь шла о четверых мальчишках, которые попали в их группу по блату в середине семестра. Говорили, что у одного из них отец — очень влиятельный человек, поэтому ему не составило труда пристроить сына и его друзей.

Саман своих родителей не знал. Его младенцем подкинули к двери приюта, укутанного в пеленки, внутри которых нашли бумажку с надписью «Саман». И в отличии от четвёрки друзей, Саман своими силами поступил в мединститут.

Словно поняв, что о них только что говорили, четверо друзей в костюме колдунов вошли в клуб. За ними следовал взрослый мужчина, по-видимому, тот самый влиятельный отец, что было очень странно, так как родителей других детей на празднике не было. Ребята, оглядев помещение, быстро нашли Самана, и, переглянувшись, одновременно рассмеялись и направились в его сторону.

- Смотри кто пришёл, да ещё в костюме смерти, — крикнул кучерявый.

- Смотрю, смотрю, — подхватил лысый.

- Значит ты у нас господин смерти? Мне аж страшно стало! — с издёвкой в голосе сказал длинноволосый.

- Ну, а что удивляться? Он почувствовал, что будет сегодня главным блюдом колдунов, — с серьёзным лицом сказал светловолосый. Он был главным в этой шайке.

Мужчина что-то прошептал на ухо своему светловолосому сыну, и он, посмотрев на своих друзей, кивнул головой в сторону, после чего они отошли от Самана и растворились в толпе.

У Самана появилось новое и странное ощущение. На секунду ему показалось, что обидчики на самом деле колдуны и что лучше ему уйти с вечеринки, пока не случилась беда. Он стал искать среди толпы черную фею, уходить вместе с ней он не собирался, но уходить не попрощавшись считал дурным тоном.

- Кого ищешь, родной? — услышал он под ухом и по аромату духов определил, кто под маской женщины-кошки.

- Люду, — ответил Саман, не совсем понимая, почему девушка Никиты, светловолосого лидера четверки, вдруг заговорила с ним.

Виолетта в их группе была самой красивой девушкой, милой и умной, такое сочетание может свести с ума, как и менее умного, но сильного парня, так и очень умного, но застенчивого парня. А Саман считался в школе, а затем и в мединституте пусть и застенчивым, но зато самым умным и успевающим студентом.

- А зачем тебе эта толстушка? — прошептала она ему на ухо с игривыми интонациями в голосе и слегка укусила кончик уха юноши.

После чего взяла его за руки, и они направились к двери vip-комнаты. Саман плохо понимал, что происходит. Да, он был очень красив и умён, и в своих мечтах всегда представлял, что Виолетта его девушка, а не Никиты, но почему ей захотелось именно сейчас, когда в клубе и её парень, высказать ему свою симпатию. Может, дело в том, что она была пьяна? А когда человек пьян, то он даёт волю тем своим желаниям, которые в сознательном состоянии прячет глубоко внутри.

Комната была достаточно обширной для vip-комнаты. Закрыв за собой дверь, она протянула Самана к себе и нежно поцеловала в губы. Для него это было неожиданно, но очень приятно. Следующая реакция парня удивила не только девушку, но и его самого. Он крепко обнял девушку (как всегда мечтал это сделать) и, прижав к стене, принялся страстно впиваться в её губы.

- Ого, — прошептала она, на несколько секунд освободив свои губы из плена его губ, — в тихом омуте, черти водятся, — добавила она, даже не подозревая, насколько была права…

- Все, хватит! — услышал Саман голос Никиты. Страх овладел его телом. — Я тебя попросил привести его сюда, а не целоваться с ним. Все, уходи, ты свободна.

Девушка сочувствующе посмотрела в глаза Самана и сказала:

- Хорошо целуешься, жаль мне тебя.

И вышла из комнаты, закрыв дверь на ключ.

Саман медленно повернулся. Перед ним стояла четверка друзей во главе отца Никиты.

- Ну что же, — начал Никита, и ребята стали окружать Самана, заключив внутрь круга. — Как я и говорил, ты сегодня — главное блюдо колдунов.

После этих слов облик Никиты, его друзей и отца стал меняться. Перед Саманом стояли не молодые парни, а возмужавшие мужчины. Их балахон с капюшоном на головах придавал ситуации сакральный смысл. Саман вместо страха теперь чувствовал радость, как будто он всю жизнь и ждал этого момента.

- Удивлен? — поинтересовался мужчина, который минуту назад был Никитой. — Впрочем, ты умрешь сегодня, поэтому я тебе расскажу, кто мы.

- А зачем? Что тянуть время? — спросил «отец».

- До первого ноября осталось минут десять, — сказал «Никита», — так что успеем.

После этого он посмотрел на Самана, и зрачки его глаз стали полностью черными. Это еще больше обрадовало Самана.

«Что же случилось, — думал он, — куда исчезли страх и застенчивость?»

- Чтобы не нервировать своих друзей, — начал «Никита», — расскажу коротко. Да, мы колдуны, и мы нашли способ быть бессмертными, но каждый год нам нужно приносить в жертву человеческую кровь. Жертвой должен быть человек очень застенчивый и стеснительный, так сказать, чистый душой. Прости, но ты лучше всех подходишь под эти параметры.

С каждой новой фразой они сужали круг и приближались к Саману вплотную. В руках «Никиты» сверкнула острая сталь ножа.

- Ничего личного. Ты должен умереть, чтобы мы могли жить.

На что Саман улыбнулся и сказал:

- Хорошо, делай то, что должен, и будь, что будет.

- Удивительно, как неизбежность делает людей храбрыми, — сказал «Никита» и, взяв Самана за волосы, потянул его голову назад, после чего резким движением рассёк ему горло.

Юноша, заливаясь кровью, упал, а колдуны, подняв голову вверх и вытянув руки ладонями в сторону Самана, принялись поглощать энергию юноши. Когда все закончилось, они отвернулись от трупа и снова приобрели свой прежний вид.

- Избавься от тела, — сказал Никита своему отцу.

Тот послушно кивнул головой и направил руку в сторону мертвого парня. Но ничего не произошло.

- Не понимаю, — произнёс он, хмуря свои брови, — не получается.

- Как не получается? — громко спросил Никита и направил свои руки в сторону Самана.

Но и у него не получилось сжечь тело юноши. Колдуны заволновались. Такое было возможным только в одном случае. Никита пристально всмотрелся в мертвое тело, и вдруг его глаза округлились.

- Не может быть, как мы могли об этом забыть? — обратился он к остальным и добавил: — Со-вейн.

- Так он же ушёл, сдал полномочия, — сказал дрожащим голосом лысый.

Страх овладел колдунами. Они попятились назад от трупа, но наткнулись на невидимую преграду. Тело юноши стало медленно подниматься и зависло в воздухе. Потом по телу прошли конвульсии, и сквозь кожу и кости, разрывая тело на части, пред колдунами предстал Господин Смерти Со-вейн или Саман, как его называли древние кельты.

Пятеро колдунов были древними кельтскими колдунами, которые, вызвав демона, заключили с ним договор. Демон поведал им способ обмануть смерть и получить вечную жизнь, а те в ответ в Самайн (День Всех Святых) должны были приносить ему в жертву невинную душу, одним из признаков которой являлась застенчивость.

Но чтобы Со-вейн не мог прийти за их душами, им нельзя было собираться пятерым одновременно. Из года в год они приносили в жертву людей, но только вчетвером, каждый раз меняясь местами с тем, кому по жребию пришлось отсутствовать. Колдуны строго следовали этой схеме до тех пор, пока Со-вейн не ушел.

Люди ошибочно считают, что за их душами всегда приходит одна и та же смерть. Это не так. На службе у преисподней целая армия смертей, и у каждой из них свой список душ, за которыми они должны прийти в назначенный срок. Пятеро колдунов были в списке Со-вейна, но он не мог прийти за ними из-за договора, заключённого с демоном. А отдать их души своим коллегам он тоже не мог, так как этот договор был заключён тогда, когда они находились в его списке, и теперь только он сам должен был забрать их. Потому ему и пришлось уйти. А, точнее, сделать вид, что он ушёл. Ушёл на покой в самое пекло ада.

Колдуны почувствовали это, но продолжали очень долго следовать изначальной схеме, но однажды ради эксперимента решили собраться впятером. Никто не пришел за их душами. Второй раз свой эксперимент они повторили спустя сто лет. И снова никто не пришел за ними. «Значит, — подумали они, — Со-вейн ушёл навсегда.»

С того года они бесстрашно принялись собираться вместе на Хэллоуин. Кочуя по миру, колдуны дошли до России. Благодаря своим способностям гипнотизировать они внедрили чужеродный праздник и активно пропагандировали его среди местного населения. Тем, кто выходил с протестами, они попросту внушали безразличие к этому празднику.

Со-вейн терпеливо ждал. Он ждал момента, когда пристрастия колдунов превратятся в привычку. И он дождался этого момента. Со-вейн узнал, что колдуны осели на территории России и что из года в год, меняя обличие, они поступают в один и тот же мединститут, а способность гипнотизировать людей избавляла их от лишних вопросов. Им нравилось резать тела и видеть кровь во время практики. Это подпитывало их и делало сильней. И это было не таким затратным делом, как сталкивать людей, устраивая войны.

За долгие века у колдунов выработалось чутьё, которое помогало им отслеживать всех тех людей, которые подходили под нужные параметры жертвы. А заключая договор с демоном, они получили возможность чувствовать присутствие Господина Смерти в физическом мире, поэтому Со-вейну пришлось пойти на хитрость. Он пришёл в физический мир в форме младенца, спрятав свою мощь глубоко внутри маленького тельца. И став внутренним голосом своего аватара, он координировал действия Самана, от мнимой застенчивости, до мысли поступить в мединститут.

Как только колдуны переступили порог мединститута, они почувствовали своих жертв, их было много, но больше всех среди них выделялся Саман. И уже тогда, в мае, они решили, что в ноябре их жертвой станет он…

- Черт возьми, — прошептал Никита, глядя на Со-вейна. Несмотря на то, что Господин смерти выглядел устрашающе, колдунов пугало не это, а то, что их ждет в обители дьявола.

- Черт вам не поможет, — громким басом пообещал Со-вейн.

Эпилог.

Из новостей.

«…В ночь с 31 октября по 1 ноября в ночном клубе полиция обнаружила одно растерзанное тело и пять обугленных тел…»

Из новостей. Речь депутата.

«…Я считаю, что мы должны запретить этот чертов праздник, чтобы таких происшествий больше не было. Не могу понять, почему мы не сделали этого ранее?..»