Тот, кто раньше любил легенды, захлебнется пусть новой пьесой…
Рыцарь смелый убил дракона, а дракон оказался принцессой. Белокожей, зеленоглазой, отчего-то такой знакомой… Рыцарь был из него неважный. Оттого и убил дракона.
Оттого и смотрел равнодушно, как с чудовища морок сползает: не сумев сделать тварь послушной, он вдруг понял — чудес не бывает.
Раньше шедший вперед отважно, помня голос и хрупкость плеч, он, истерзанный долгой жаждой, в сердце-пламя вонзил свой меч.
Остальное все — бред и враки, и давно уже сыграны роли.
Расцветают кровавые маки на лице, посеревшем от боли.
И смеялись глаза, тускнея в мрачном свете тоскливых окон:
«Если станешь чуть-чуть сильнее, я тебе подарю свой локон».
Тот, кто раньше любил легенды, захлебнется пусть новой пьесой: рыцарь тот оказался слабым…
Оттого и убил принцессу.