ЗА НЕСКОЛЬКО МИНУТ ДО СМЕРТИ ОН СКАЗАЛ — «Я ОЧЕНЬ УСТАЛ»

«Посредник между людьми и Богом», — говорили о нём музыкальные критики. Не имел музыкального образования, но его приняли в консерваторию. Учителя признавались, что ничему не могут научить этого музыканта, а у самого великого пианиста учеников никогда не было. Потому что научить гениальности нельзя. Его любил слушать сам Сталин — а когда «вождь народов» умер, музыкант играл у гроба руководителя СССР. Ему рукоплескали лучшие залы России, Европы и Америки. Святослав Рихтер был гением. Но гениальность не спасала его от боли, которую музыкант носил в себе всю жизнь — боли, знакомой только тем, кого предаёт мать.
Личная жизнь Святослава Рихтера всегда была закрыта от глаз посторонних. О ней было известно, что Рихтер состоял в браке с оперной певицей Ниной Дорлиак, и впоследствии его биографы указывали на то, что этот брак был фиктивным. Много говорили и о его гомосексуальности, однако сам музыкант эти разговоры никогда не комментировал. Поэтому настоящей сенсацией стали воспоминания о Рихтере женщины, которая была его настоящим другом на протяжении шестидесяти лет, — Веры Ивановны Прохоровой (1918 — 2013).

Для начала стоит сказать несколько слов и о самой Вере Ивановне. Её судьба кажется романом, в котором отразились все перемены, произошедшие со страной в ХХ веке. Её отец был последним владельцем Прохоровской Трёхгорной мануфактуры, двоюродный прадед — Сергей Петрович Боткин, лейб-медик Александра II и Александра III, двоюродный дед со стороны матери — Александр Гучков, председатель Третьей Государственной думы, военный министр в правительстве Керенского. Сама она, выбравшая профессию преподавателя иностранных языков, в 1951 году была осуждена на 10 лет «за измену Родине» и освобождена в 1956 году по ходатайству многих известных людей, в т. ч. Святослава Рихтера.

Жизни Рихтера посвящена одна из глав книги Веры Прохоровой «Четыре друга на фоне столетия», опубликованная в 2012 году (литературная запись и оригинальный текст журналиста Игоря Оболенского).

Вера Ивановна и Святослав Теофилович (которого она называла Светиком) познакомились в 1937 году, в доме пианиста (и учителя) Генриха Нейгауза, где Рихтер жил, когда учился в Московской консерватории.

«Ко мне подошёл улыбчивый молодой человек и помог поднять шубу. Он поднял её, и мы захохотали. И я подумала: до чего же милый и приятный человек.
— Слава, — представился он.
— Вера, — ответила я.
Между нами сразу проскочила какая-то искра взаимного притяжения. И, улыбнувшись в ответ на улыбку Рихтера, я почувствовала — этого человека я знаю очень давно…»

Поддерживая друг друга, Вера Прохорова и Святослав Рихтер пережили несколько трагедий. В 1941 году был арестован Генрих Нейгауз (формально за отказ эвакуироваться). У Веры арестовали дядю, тётю и двоюродного брата. Приходили и за Рихтером — ареста удалось избежать чудом, из-за ошибки в повестке.

Но настоящим ударом для Рихтера стал расстрел отца и предательство матери. Отец, Теофил Данилович, органист Одесского оперного театра, был арестован по ст. 54−1а УК УССР (измена родине) и расстрелян за 10 дней до начала оккупации.

О гибели отца Рихтер узнал только после освобождения Одессы в 1944 году. Тогда же он узнал о том, что виновницей его расстрела была мать, Анна Павловна, которую сын очень любил. У неё был роман с неким Кондратьевым. И когда Теофилу Даниловичу в начале войны предложили эвакуироваться, она отказалась, потому что Кондратьев уехать в эвакуацию не мог. А если немец в те дни отказывался уехать, вывод мог быть только один — он ждал фашистов. После расстрела Теофила Даниловича Кондратьев женился на Анне Павловне, взял её фамилию и когда оккупанты уходили из Одессы, ушли вместе с ними и переселились в Германию.

В 1960 году Рихтер впервые после долгой разлуки встретился с матерью, после этого он несколько раз приезжал к ней и даже однажды потратил все заработанные на гастролях деньги на её лечение, когда она заболела (отказавшись сдать гонорар государству, что вызвало большой скандал). Но предательства не простил. Более того, эта трагедия стала для него крушением веры в людей, в возможность иметь свой дом. Именно после этого он решил для себя: «У меня не может быть семьи, только искусство». Именно тогда Рихтер решил отречься от всех обычных радостей — семьи, друзей, детей… Чтобы ничего не мешало творить. У него даже учеников не было. Он не хотел тратить время на что-то, кроме творчества. Это стало его выбором и его проклятьем в итоге.

О смерти матери музыкант узнал за несколько минут до начала своего концерта в Вене. Это было единственное за всю карьеру неудачное выступление пианиста. «Конец легенды», — писали на следующий день газеты.

Руководитель СССР Иосиф Сталин очень любил музыку и неплохо в ней разбирался. Будучи ещё юным семинаристом, он пел в церковном хоре, обладал незаурядным голосом. И позже, уже в качестве главы партии и страны, устраивал домашние концерты с участием своих соратников. А его дочь, по рассказам, очень любила слушать Рихтера. И, видимо, «заразила» своей любовью могущественного отца. В декабре 1949 года лучшие музыканты Советского Союза играли для руководства страны в Георгиевском зале московского Кремля. Правители наслаждались не только музыкой, но и кухней — они сидели за богато накрытым праздничным столом. Когда начал играть Святослав, неожиданно поднялся Лаврентий Берия — начальник госбезопасности и главный организатор репрессий, которого боялась вся страна. Он начал произносить тост, и Рихтер прекратил играть. Тогда Берия прикрикнул на пианиста — чтобы тот продолжал. Но тут вмешался Сталин: он велел соратнику сесть на место и слушать музыку. На следующее утро последовало продолжение. Рихтеру позвонил один из приближенных Сталина, маршал Ворошилов, и поздравил его с присуждением Сталинской государственной премии. Эта награда за особые достижения присуждалась лучшим учёным и деятелям культуры. Советский вождь умер от кровоизлияния в мозг 5 марта 1953 года. Рихтер в это время был на гастролях в столице Грузии Тбилиси. Святослава срочно вызвали в Москву. Прямо из московского аэропорта пианиста привезли в Колонный зал Дома Союзов, где стоял гроб с телом Сталина. Здесь уже собрались многие видные советские музыканты. Двое суток, пока длилось прощание с вождём, они не выходили из зала и поочередно играли.

Рихтер получил широкую известность и стал одним из ведущих советских пианистов после войны. Его концерты в СССР и странах Восточной Европы пользовались большой популярностью. Однако выступать на Западе ему в течение многих лет не разрешалось. А всё из-за того, что Рихтер поддерживал дружеские отношения с «опальными» деятелями культуры, среди которых были писатель Борис Пастернак и композитор Сергей Прокофьев. Музыку Прокофьева в те годы вообще запрещали исполнять — однако Святослав, не обращая внимания на запреты, часто играл его произведения. А в 1952 году в первый и единственный раз в своей жизни выступил в качестве дирижёра, проведя премьеру Симфонии-концерта для виолончели с оркестром. Девятая соната Прокофьева посвящена Рихтеру и впервые им исполнена. Настоящей сенсацией стали концерты Рихтера в Нью-Йорке и других городах Америки в 1960 году. За концертами последовали многочисленные записи, которые до сих пор считаются эталонными. В том же году музыканту присуждается премия «Грэмми» за исполнение Второго фортепианного концерта Брамса. Рихтер стал первым советским исполнителем, удостоенным этой награды.

Хотя пианист не был одинок. 50 лет Рихтер прожил с оперной певицей Ниной Дорлиак. При этом семья была не совсем обычной. До конца своих дней они обращались друг к другу только на вы. И у каждого в общей квартире была своя половина. Дорлиак пережила мужа всего на один год.

«Рихтера я узнала, когда он появился в Консерватории… Возвращаясь по улице Горького, шла в задумчивости, вдруг ко мне стремительно подходит Святослав Теофилович: — Давайте вместе дадим концерт.
— Вы хотите, чтобы отделение вы играли, а отделение я пела?
— Нет, я хочу вам аккомпанировать.» — Нина Дорлиак

И именно она, по мнению Веры Прохоровой, способствовала тому, что Рихтер стал гражданским мужем Нины Дорлиак — женщины очень жёсткой, подозрительной. Подлинного взаимопонимания между ними, по словам Веры Прохоровой, не сложилось.

«Раздражалась, что Слава мог радоваться жизни, людям, молодёжи.
Возмущалась, как Рихтер мог отвечать на все письма, которые получал.
— Как вы можете писать всем этим ничтожным людям! — говорила она.
— Почему „ничтожным“? — удивлялся Светик. — Для меня все люди одинаковы».

Кроме того, она полностью распоряжалась его финансами — если Рихтер хотел помочь кому нибудь (например, вдове Михаила Булгакова), ему приходилось занимать.

Немало в своих воспоминаниях Вера Прохорова рассказывает и о племяннике Нины Львовны — «Митюле». Дмитрий Дмитриевич Дорлиак (р. 1937) был сыном брата Нины Львовны, актера театра Вахтангова, умершего очень рано, всего в 26 лет.

«Нина обожала, причём болезненно, только своего брата и племянника Митюлю. Этот Митюля был её главной болью. Она переживала, что тот неудачный актёр. «Слава, вам повезло, — говорила она Рихтеру. — А вот мальчик бедный, ему не повезло». Светик рассказывал мне, как после удачного концерта, который он дал, к нему явился этот самый Митюля и заявил: «Вы — бездарность! Думаете, это очень сложно? — и забарабанил пальцами по столу. — А я, — продолжал он, — последний Дорлиак!»

Стараниями Нины Львовны именно этот человек стал наследником Рихтера. В частности, ему досталась дача на Николиной горе, которая впоследствии была продана за 2 млн долларов, при этом бесследно исчез рояль Рихтера. Понимая, что произойдёт после его смерти, Святослав Теофилович передал всю свою коллекцию картин в Пушкинский музей.

В последние годы Святослав Теофилович страдал от депрессий, усугублявшихся его болезнью, из-за которой он часто отменял концерты. Несколько лет он прожил в Париже — городе, который любил, но в котором он, в то же время, ощущал себя оторванным от родины и друзей. 6 июля 1997 года он вернулся в Россию.

«Мы с ним сидели у него на даче на Николиной Горе за шесть дней до его кончины. Он верил в будущее, говорил, что через год начнет играть… … Вспоминал Звенигород, в котором придумал проводить свой фестиваль. Говорил: „Знаешь, Випа, меня, наверное, опять повезут на море. Мне нужен ещё один год, прежде чем я начну играть. Я понемножку уже играю“.
.
Мне потом это передал сам врач, к которому обратился Светик».

1 августа 1997 года Святослав Рихтер скончался в Центральной клинической больнице от сердечного приступа.

Похоронен на Новодевичьем кладбище

Цитаты по книге: Вера Прохорова. «Четыре друга на фоне столетия». (Литературная запись и оригинальный текст Игоря Оболенского). М.: Астрель, 2012.