Я постоянно, слышу, чьи то голоса,
И просьбы, и мольбы, да и стенанья,
Но, почему моих никто не слышит слов,
И, это, видно, тоже, испытанье.
А, может, слишком тихо говорю,
И не к тому я просьбы обращаю,
Иль не о том ропщу я пред тобой,
Или не то я в просьбах сообощаю.
А, может, кто-то ловкою рукой,
Крадёт души последнюю надежду,
Как жаль, что слишком поздно поняла я,
Что ничего не будет так, как прежде…
Но почему, вдруг вышло так,
Что глупая, м в двадцать первом веке,
В пустышке, полной глупых слов,
Сумела я увидеть челоека.
Сумела разглядеть и честь и благородство,
Там, где лишь гулкий звон и, даже, нет монет,
Но в том и заключается любви коварство:
Влюбленный — слеп, а не влюбленный — нет.
Я постоянно, слышу, чьи то голоса,
И просьбы, и мольбы, да и стенанья,
Но, почему моих никто не слышит слов,
Ах, лучше смерть, нет, хуже жизни, наказанья…