Я строю лодку. На закате дня
лучи ложатся на просмоленное днище,
и, отразившись, трогают меня,
поскольку я тут далеко не лишний.
Доска к доске. Рубанок, долото.
И, как твое дыханье, свежий ветер,
и шум прибоя мне твердит о том,
что ты прекрасней всех на белом свете.
И будет мачта крепче всех других,
штормам назло, наперекор стихиям,
И будем вместе мы в часы лихие
их укрощать молитвой и веслом.
И будет парус, белый, как снега,