Ноябрь, странный и тревожный,
Окутал город тишиной.
Стремясь унять озноб подкожный,
Я греюсь кофтой шерстяной
И чаем. Там, за занавеской,
Чернеют в небе стаи птиц:
Они, то ввысь взмывают резко,
То падают внезапно ниц.
Вдруг нервный птичий крик высокий
Пронзает тишь со всех сторон
И, как в густом сливовом соке,
В набрякших тучах вязнет он.
А я смотрю, сжимая кружку,
На мёртвый дуб, что в землю вмёрз,
На лип прозрачные макушки,
На почерневший строй берёз,
На мир, озябший и колючий,
На листья, втоптанные в грязь,
На эту хмарь, на эти тучи,
На тропок путаную вязь…
Смотрю и не могу смириться
С картиной грустною такой.
И целый день, подобно птицам,
Ищу потерянный покой.