Белый теплоход тревожил носом
голубую майскую волну…
В это время я решил вопросом
озадачить барышню одну:
«Когда грезит целый мир о лете
любопытством переполнен я:
что за мысли посещают леди
на борту речного корабля?
Извините, если отвлекаю,
самому нахальство мне претит,
но от этой тайны я теряю
в страшном темпе сон и аппетит!
Я для вас не представляю риска,
пусть, порою, чепуху мелю,
но, пока обед ещё не близко,
будьте откровенными, молю!..»

Только оказалась та особа
чуткой, как гранитная скала.
Просто посмотрела исподлобья,
резко повернулась и ушла.
Пусть потом не раз ещё случайно
я её на палубе встречал —
незнакомка пасмурно молчала
ну, и я, естественно, молчал.
Мы, конечно, не играли в прятки,
но она имела странный штрих:
несмотря на все свои загадки,
в ресторане ела за троих.
И с каким-то парнем из оркестра,
поздней ночью выйдя на корму,
прямо под созвездьем Геркулеса
сигаретой прожигала тьму.

…

Лишь когда на берег мы сходили
вдруг очнулась девушка с веслом:
«Вы о чём-то, кажется, спросили?
Правда, не припомню я: о чём!..»