Поезд медленно, перебирая колёсами, увозил меня в непроглядную темноту ночи. В моём купе, которое мне выпало в билете, находилась только одна женщина, на вид она показалась мне моей сверстницей. Забросив свою походную сумку на верхнюю полку, и, увидев, что моя попутчица сидит и смотрит в окно, я решила завязать разговор с ней, чтобы отвлечься от грусти расставания с городом, из которого я уезжала в неизвестное:
— Давайте познакомимся, вы не против? Меня зовут Оксана, а Вас?
Женщина повернулась ко мне лицом, по её щекам текли слёзы, чёрные глаза были полны такой щемящей тоски, что у меня невольно похолодело в животе, хлюпая носом, она ответила:
— Нет, я не против знакомства, моё имя — Виктория, только я сомневаюсь, что смогу стать вам интересной собеседницей в нашем поезде временной жизни. Но, я постараюсь, и, может быть, смогу прекратить лить свои крокодильи слёзы…
Я тихо спросила у моей новой знакомой:
— У вас что-то случилось, Виктория? Если пожелаете, то поделитесь, может сумеем вместе решить вашу задачу?
— Может перейдём на «ты», Оксаночка, можете называть меня просто — Викой, как же хорошо слушать перстук колёс…
В ответ я, в знак согласия, молча кивнула головой, затем, выдержав паузу, сказала: — Хорошо, Вика, можешь называть меня просто — Ксюшей, так меня называют самые близкие люди.
Виктория взяла салфетку со стола, и начала вытирать мягкими движениями свои щёки от слёз, словно проводила массаж на лице, и продолжила начатую беседу более ровно, но, периодично, тихонечко пошмыгивая носом:
— В моей голове поселился шум летящего самолёта, и мне с ним надо суметь дожить свою жизнь без паники в душе. Боже мой, как же это сложно! Да и, вообще, вся моя жизнь состоит из сложностей, постоянного невезения, и нерешаемых задач, а, ты, Ксюша, сказала, что вдруг мы сумеем решить мою задачу. Нет, Ксюша, никто не в силах поменять мой мозг в голове, никто не в силах сделать меня везучей.
А ещё, я больше не могу менять своё мышление, все мои многолетние попытки преобразовать свои мысли в позитивное русло, привели меня к плачевным результатам, вот, я сидела в купе одна, и целый час обливалась горючими слезами от самосожаления, пока ты не зашла. И что мне со своей головой делать, я не могу понять… — Вика замолчала и стала меня внимательно разглядывать с ног до головы.
— Викочка, а ведь я понимаю о чём ты говоришь. Да, с тиннитусом, шумом в ушах, жить трудно, но с ним живут очень многие люди, приспосабливаются как-то.
Про везение в жизни, так везунчиков всего-то 5% на нашей земле, многие люди живут себе и живут, не придавая ничему значения. Поменять же своё мышление, свои убеждения, очень, очень и очень затруднительно, удаётся совсем немногим, полагаю, что двум, трём человекам из тысячи, многим никакие аффирмации не помогают, поэтому люди плюют на самосовершенствование и живут так, как уж у них получается. Знаешь, Вика, интересно бы узнать, на каком основании ты считаешь, что у тебя постоянная «невезучесть»? Может быть, это вовсе даже не невезение, а такое условие для твоей жизни? Ну, чтобы ты была живая… И нерешаемые задачи, может так быть, что тоже являются спасением для тебя…
Виктория с удивлением смотрела на мои глаза, как будто увидела перед собой инопланетянку и молчала.
— Вика, ну, что сможешь сказать в защиту своей «невезучести»? Может быть, моя судьба послужит для тебя уроком в том, чтобы никогда не отчаиваться, не сдаваться на милость своей грусти, если пожелаешь, могу рассказать про свою жизнь, свою историю. Только у меня к тебе ещё много вопросов появилось…

Виктория покачала головой из стороны в сторону, и с трудом произнесла:
— У моей «невезучести» есть крепкий фундамент, это то, что я рождена от психопатов, была воспитана ими, и живу с ними, да ещё и с новыми пришельцами-психами, и сама я, тоже психопатка… — Виктория опять замолчала и склонила голову так, как будто приготовилась идти на плаху.
Я выдержала более длительную паузу, и твёрдо заговорила:
— Да, Вика, это печально, но не смертельно — родиться от психически — неполноценных людей, не ты — первая, не ты — последняя. По-твоему виду видно, что у тебя есть воля и разумность, видно, что ты — борец., что справляешься со своими психозами или неврозами… А ты испытываешь любовь к своим психопатам?
Виктория подняла голову и с ещё большим удивлением впилась своим проницательным взглядом в мои глаза, не отвечая на мои вопросы, она задумчиво молчала. Стук колёс поезда усиливался, поезд набирал скорость и вёз нас к своим истинам, торопливо, и заботливо покачивая нас, как в коляске своих деточек усыпляют мамочки…
(продолжение следует…)