Мы сидели в маршрутке. Обычной городской маршрутке с дюжиной уставших после рабочего дня мужчин и женщин. Маршрутка ждала последних пассажиров. За окном было неуютно и сыро, никто из пассажиров не разговаривал по телефону, не играла музыка у водителя, царило тихое и несколько мрачноватое настроение ненастного вечера. Только на заднем сиденье раздавалась какая-то возня. И вдруг…
«Ты мой хороший, замечательный ребенок», — донеслось с заднего сиденья. «Я так рада, что ты у меня есть». Голос женщины был удивительно музыкален и нежен.
Невольные слушатели, мы все сначала делали вид, что не слышим. Неудобно было что ли. Казалось, что мы вторгались в какое-то очень личное и интимное пространство, не предназначенное для нас, даже не попутчиков, а так, прохожих. Но постепенно люди вокруг стали улыбаться.
«Ну как ты? Удобно тебе?».
Нежное уютное воркование с задних рядов расслабляло, дарило покой и уносило в приятные воспоминания детства. В карих глазах мужчины напротив мелькнуло какое-то воспоминание, и серебряные лучики улыбки разбежались от его глаз. Девушка рядом достала телефон и стала быстро строчить кому-то сообщение. Водитель стал тихонько под нос мурлыкать знакомую мелодию, которую я никак не могла вспомнить. Мы поехали, все изменилось. Капли дождя застревали на стеклах и, как в детстве, хотелось следить за ними пальцами и думать, что ты можешь ими управлять. Казалось, и за окном, и в маршрутке стало мечтательно-тихо-уютно.
«Мы сейчас приедем, и я тебя покормлю, ты уже устал, я все понимаю».
Выходя из маршрутки, я оглянулась посмотреть на последнее кресло и на ту, что дарила нам настроение. Там сидела приятная женщина средних лет, на коленях у нее, завернутый в одеяло, щурил глазки ослепительно белый котенок. Она улыбалась. Это была абсолютно счастливая женщина.