Однажды всю печаль души
Я заточить сумею в строках.
Прочесть те строки не спеши
Вплоть до обещанного срока.

Я расскажу, что был неправ,
Что был бы рад вернуть былое,
Что усмирил свой гордый нрав,
Искоренил в себе дурное.

Мне нелегко дались года
Прожитые без веры в Бога.
Ведь мне хотелось иногда
Уметь молиться хоть немного.

Я слишком часто был один
Наедине с моим тщеславьем.
За отчуждение людским
Был осужден непониманьем.

Вот потому я и порой
Не видел дома в час вечерний.
Искал в вине души покой,
Сидя в прокуренной таверне.

Пока на стуле у окна,
С давно потухшими свечами,
Ты проводила ночь одна
В привычной за года печали.

Но мне, увядшему в дыму
Разгульного задора пьянства,
Неясно было почему
Ты так хотела постоянства.

Ведь я любил тебя тогда,
А ссоры наши, и скандалы
Всего лишь счастья суета,
Всего лишь битые бокалы.

Но ты ушла, захлопнув дверь,
Забыв меня в моей лачуге.
Мне было тягостно, поверь,
Смириться жить с тобой в разлуке.

Вот потому я и порой
И в ранний час, и в час вечерний,
Ищу в вине души покой,
Сидя в прокуренной таверне.

Через года, на склоне лет,
Когда придет упадок силы,
Мне хочется, чтобы мне вслед
Простились губы, что так милы.

Чтобы молитвою своей
Благословили на прощанье,
Уняв печаль минувших дней
И гул предсмертного молчанья.