вдвоём, на кухне.
они сидели.
друг перед другом.
глаза в глаза.
они… похерившие все цели
и оборвавшие тормоза.
почти, что рядом …
не больше метра.
без напряжений
достать рукой…
в одной стихии. зимой и летом.
но … каждый мыслями … далеко…
они сидели
и пили кофе.
она — свой чёрный.
он — с молоком.
…похолодало. …им было пофих.
…они задумались о своём.
к ним тишина, на
высокой ноте
вчера явилась
и не ушла …
они сидели… и пили кофе.
…а где-то в небе — аэроплан…
а где-то в космосе — взрыв сверхновой
и веет холод из чёрных дыр…
но их, разрушивших все основы,
не волновали война и мир.
сто тысяч тяжких грехов на душу
добавил каждый, пустившись в блуд…
никто себе тем не сделал лучше,
по уши вляпавшись в пустоту.
но каждый делает вид нарочно,
что всё нормально, что — лучше всех…
успех с удачей на месте прочно.
как прежде: радость, веселье, смех
и не тревожит душевный камень,
не вспоминается чья-то мать…
эх… кабы выбросить к чёрту память
и то, что было, не вспоминать…
забыть бы то, как скрипят костяшки,
когда сжимается длань в кулак,
как растекаются простоквашей
мозги, под вой стаи злых собак,
как с откровенным, зловещим хрустом
поджилки рвутся, башка кипит…
как убивает живые чувства
собой предательства динамит…
и каждый знает, что виноватых
покажет зеркало, не соврёт…
быть может, это и есть расплата —
/непредсказуемый поворот/
глотать солёную с горьким правду,
жизнь кислопресная ни о чём…
а может, наоборот — награда,
а её ценность поймут потом…
а коли так — прямиком в помойку
хандру с тоской, как прокисший плов…
подскажет сердце волну настройки,
для пониманья … двоим… без слов…