Что-то не так, брат Горацио, что-то не так!
В каждом втором королевстве раздрай и бардак.
Воры уже примеряют короны царей.
Князи из грязи ползут во дворцы — кто скорей!
Чернь недовольна — клянёт оборзевшую власть.
Власть озирается: что ещё можно украсть?
И для того, чтоб внимание черни отвлечь,
Матом отборным хулит Запорожскую сечь.
Сечь негодует, пылает, кипит и бурлит:
Скинули панов, но дюже вредят москали!
Ну, а пока на майданах и смута, и кровь,
Новые паны уводят последних коров.
Правнуки славных вождей скандинавских дружин
Бьются в истерике, стоя по горло во лжи.
Лучники бдят, не снимая руки с тетивы.
Всё им мерещатся руки и ноги Москвы.
Рухнул Восток, и не встанет уже из руин.
Крутит педали по тундре седой бедуин.
У Росенборга кричат спозаранку ослы.
Чёрные люди у ратуши жарят шашлык.
Дети Содома колоннами прут. Срамота!
В храмах нагие блудницы плюют на алтарь.
Даже детей неразумных на ложе влекут.
Скальды поют о любви мужика к мужику.
Некуда дальше, Горацио, мы на мели.
Бог насмотрелся на нас и куда-то свалил.
Мир наш безумен, и, видно, уже обречён.
Век наш — подросток, не знающий связи времён.