Да, мы оба любили секс. Мы оба любили безумные ночи, полные страсти, в которую не вложена душа. Только физиология. Сорванный от крика голос к утру, опухшие губы, расцарапанная спина и синяки от засосов на ягодицах… Отчаянный страх привязаться научил нас едкому сарказму, мы ранили тех, кто тянулся к нам, открывая сердце — возьми, давай любить. Любить? Нееет. Такие, как мы любить неспособны. Нету функции такой. Была когда-то, но утраченная за жизнь чистота не дает довериться. Слишком больно били, слишком тяжело было выбираться обугленными из костров прошлых отношений, закончившихся предательством, разочарованием, насмешкой над настоящим. Жестокости учат причиненной болью. Не физической, нет, душевной. И в итоге оба мы научились насмешливо щериться на людей в наших постелях. Имена превратились в сплошной неразличимый гул, лица на подушках слились в одно, ощущения перешли в пресыщение. А потом вдруг ты увидел меня, поняв, что влип… Влип навсегда, заболел смертельно, твоя долгая охота завершилась трофеем. Только вот трофей этого не понял, и долго я высмеивала твою серьезность намерений, пока не заболело внутри — в том месте, где бьется… Заболело и заныло, и захотелось тепла - до слез, до отчаяния, до готовности убить и умереть, только бы не утратить… Я не ожидала, что еще жива внутри. Это чувство всегда застает врасплох.