За годом год… по кругу…
в сотый раз
катилось солнце центом с небосвода,
в ладонь надменной статуи Свободы,
безжалостной — и в профиль и в анфас…

Чикаго ли… Лос-Анджелес… Нью-Йорк
тонули в дымке…
Золотом подсвечен
мерцал американский тихий вечер,
а в баре белокурый русский бог
хлестал вискарь —
развязанно… при всех…
захлёбываясь нежностью и болью…
Он мысленно стоял одной ногою —
в Америке…
другой — всегда в Москве…

Чем дальше отделялся континент —
тем горше —
ибо двойственность чревата
бессмысленной нелепостью шпагата
над бездною Атлантики сквозь бред…
Распятая меж двух материков
душа годами корчилась на дыбе.
Взрывалась…
И не в силах сделать выбор,
слетала то с катушек, то с колков…

Под пыткой
напоказ держать лицо,
ни мускулом ни дрогнув, ни ресницей,
завидовать лишь ангелам и птицам,
и лайнерам, летящим на восток…
С той самой взлётной / чёрной / полосы,
что в прошлом навсегда его лишила
родной, любимой Женщины —
Людмилы —
похитив Черномором жизни смысл…

Но круг есть круг —
откуда ни начни
он где-то обязательно замкнётся…
И снова согревающее солнце
к границе русской даст ему ключи —
безвизово, бесхитростно, легко
протиснется в московскую высотку —
впорхнув, как мотылёк, светло и кротко
живым лучом в открытое окно…
Коснётся очарованно плеча
принцессы,
задремавшей после бала…
Плевать, что КГБ её достало —
запреты и заветы Ильича…

Ей снился сон:
любимые глаза —
вне времени, вне рамок и пространства.
Два сердца без прописки и гражданства…
Принцесса просыпается в слезах.
И смотрит безнадёжно сквозь метель,
как солнце удаляется на запад —
туда, к нему —
на зов… на стон… на запах…
в его американскую постель…

В один прыжок
простым балетным па
метнётся лучезарное светило,
легко достигнув Штатов из России,
ядром пересекая океан.
Сквозь сонмы атлантических ветров,
сквозь распри меж Нью-Йорком и Москвою
пробьёт железный занавес башкою
на уровне Бермудских островов.
И медленно оплавится броня,
зияя, как ожог, волшебной брешью…
которой недостаточно, конечно,
чтоб судьбы под луной соединять.

Как счастлив был, наверно, Голливуд
сценарию готовой мелодрамы,
клеймя безбожно титрами экраны
и вечным хэппи эндом
Вери гуд…
Но нет…
у этих русских всё не так…
Истерикой захлёбывалась пресса:
«Его нашли сегодня… мёртвым…в кресле…
сидящим от окошка в двух шагах…»

Когда остекленевшие глаза
небес в себе уже не отражали,
последний луч тонул в его бокале
кроваво растворяя в нём закат.
Подобно золотому кораблю,
что кончил путь девятым кругом ада,
душа ушла в блаженство звездопадов
и в святость бесконечного «ЛЮБЛЮ»

____