Мама читает газету, мама решает кроссворды.
Ма, я, конечно, приеду. Где-нибудь через полгода.
Будут духи из Парижа, будут с ликером конфеты.
Замуж? Нет, замуж не вышла. Может, не надо об этом?
Я тут в режиме цейтнота, только дела и работа.
Мне б от жары не свариться — ты рассуждаешь о принцах,
Мол, у меня такой принцип: всё не хватает чего-то.
Сколько сменила компаний- нету нормального парня.
Этот пигмейского роста, тот весь в прыщах,
Как подросток, скучно до чертиков с третьим…
Так никого и не встретим? Мам, да не в принципах дело!
Или я старая дева — за мужиками гоняться?
Страшно ничейной остаться, страшно не с тем оказаться.
Кто-то звонит параллельно, знаешь, давай-ка прощаться…
Мама встречает ровесниц возле ближайшей аптеки —
Ставят тяжелые сумки, вешают полные сетки.
Вот никуда и не деться — стали семейными дети.
С пенсии копятся деньги на дни рождения внукам-
Просят приставку и «Лего». Да и за младшенькой,
Юлькой, скоро придется побегать. Кто ж им еще-то поможет, Если управиться сложно? Выпьешь, как водится, но-шпу,
Вспомнишь о юности прошлой… Нравится новый платочек?- Балует к праздникам дочка. А в остальном, как обычно, —
Не хорошо и не плохо. Мама завидует молча,
Мама уходит со вздохом. Маме еще непривычно
Быть от чего-то далекой. Дочка из круглых отличниц
Выросла полной дурехой.
Мама идет к экстрасенсам, магам, колдуньям, гадалкам.
Мама не то что бы верит, — дочь непутевую жалко.
Мама несет Николаю самые толстые свечи,
Только б от слез покаянья стало немного полегче.
Чем она так согрешила, что от себя как отшила?
Все ее мелкие беды выросли в очень большие.
Вот бы нашелся мужчина, жили спокойно и чинно,
Как из единого теста, не было горестям места.
Внуки рождались на славу, бегали б целой оравой,
Шумной, чумазой, забавной. Нет же, к седьмому десятку, Врешь неумело, нескладно: доченька ходит в невестах,
Сколько еще — неизвестно. Вот уж за месяцем месяц
Кормит заезженной песней: хочется в дальние страны,
Всё, говорит, небылицы, да и почувствовать странно,
Как это можно- влюбиться? Годы летят, словно птицы,
Нет в моей девочке спеси, зависти нет и корысти.
Ей бы романы и спицы, ей бы на улицы Вены…
Дури полно и амбиций, это проходит, наверно…
Маме ночами не спится, мама качается в кресле.
Шепот горячей молитвы слит с ожиданьем известий.
Плющ на балконе пылится, окна выходят на запад.
Мамочка, эта столица пахнет цветущей лавандой,
Ест круассаны с корицей, манит своим Нотр-Дамом.
Это как, если бы Питер, ставил одни мелодрамы.
Словно пластину металла, боль тишину прорезае
Будто за мною несется времени стая борзая.
В мыслях, что чаще туманны, белка колесико крутит.
Даже читая Роллана, думаешь, как не свихнуться,
Как перестать превращаться в куклу наследника Тутти?
Тупо находишь причины — с пенкою пить капуччино,
Выделки ждать от овчины. Вроде корректора скуки-
Были бы заняты руки, — чтением, тестом, наукой —
Как говорится, с почином. Веришь в наивные сказки,
Строишь кому-нибудь глазки, — кажется, верное средство? Может, все эти отмазки родом из самого детства,
Где бродит принц без наследства, ставший единственным сразу,
Главной частичкою паззла, отзвуком, шепотом, фразой.
Где-то в чащобе дремучей, там, где цветет повилика,
Или над горною кручей, или на острове диком
Вместе охотились с луком, вместе гуляли в обнимку,
И ни минуточки скучно не было нам,
Но безликим он до сих пор остается…
… Мама читает, вздыхает, простыни сушит на солнце.